Раздались голоса, блеснул свет — матросы открыли компас в нактоузе. Ричард и Грейс отскочили друг от друга и уставились за борт. Свет погас. Несколько мгновений леди Грейс молчала, и Шарп решил, что она сожалеет о случившемся, но женщина только мягко промолвила:
— Ты похож на сорняк, Ричард, ты прорастешь везде. Буйный сорняк, способный победить любые колючки. А я — словно роза в саду, избалованная и изнеженная, способная расти только там, где решит садовник. — Грейс вздрогнула. — Я не ищу твоей жалости, Ричард. Ты не должен жалеть тех, кто знатнее и богаче тебя. Просто хочу, чтобы ты понял, почему я с тобой.
— И почему же?
— Потому, что я одинока и несчастна, — коротко ответила она, — и еще потому, что ты мне нравишься. — Грейс нежно провела подушечкой пальца по шраму на щеке Шарпа. — Ты даже не сознаешь, как чертовски привлекателен, Ричард! Впрочем, на лондонской улице твое лицо наверняка испугало бы меня.
— Испорченный и очень опасный, — сказал Шарп, — да, я такой.
— Я здесь еще и потому, — продолжила она, — что это так сладко — забыть о правилах и приличиях! Капитан Кромвель назовет наши чувства низменными инстинктами, и боюсь, что в конце концов все это плохо кончится, но сейчас мне все равно! — Грейс нахмурилась. — Иногда ты выглядишь таким суровым и безжалостным. Ты безжалостен, Ричард?
— Нет, — отвечал Шарп. — Только к врагам короля. И к моим врагам, если они не слабее меня. Я солдат, а не головорез.
Грейс снова коснулась шрама на его щеке:
— Ричард Шарп, мой храбрый солдат.
— Не такой уж храбрый. Когда-то я до смерти тебя боялся.
— Меня? — Грейс не на шутку удивилась. — А я-то считала, что ты меня презираешь. Ты всегда смотрел на меня так мрачно!
— Я и не утверждал, что никогда не презирал тебя, — с шутливой серьезностью промолвил Шарп, — но с первой минуты я хотел быть с тобой.
Грейс рассмеялась:
— В ясные ночи мы можем встречаться здесь. Я прихожу сюда, когда не могу заснуть. Уильям спит в кормовой каюте, а я — на диване в гостиной.
— Ты не спишь с ним? — осторожно спросил Шарп.
— Мы ложимся в одну постель, — призналась она, — но каждую ночь он принимает лауданум. Говорит, что у него бессонница. Уильям не знает меры, поэтому спит до утра беспробудным сном, а когда он засыпает, я ухожу в гостиную. — Женщина вздрогнула. — Лекарство делает его еще раздражительнее.
— У меня тоже есть каюта, — промолвил Шарп.
Грейс без улыбки смотрела на него, и Шарп решил, что она оскорблена.
— Твоя собственная каюта?
Он кивнул:
— Семь футов на шесть. Стены из сырого дерева и влажных тряпок.