Его жена вздохнула, не одобряя того, что муж решил ввязаться в спор с аристократом.
— Джентльмен должен стремиться к совершенству. А офицер, — лорд Уильям не смотрел на Шарпа, но все за столом понимали, кого он имеет в виду, — просто обязан быть джентльменом.
Файрли изумленно покачал головой:
— По-вашему, нужно отказывать в королевском патенте тем, кто не знает латыни?
— Офицеры должны быть образованными, — упрямо возразил лорд Уильям.
Шарп уже готов был сказать что-нибудь резкое, но тут чья-то нога опустилась на его правый ботинок. Он взглянул на леди Грейс, ибо это могла быть только она, но ее светлость на него не смотрела.
— Я согласна, дорогой, — ледяным тоном промолвила леди Грейс, — необразованные офицеры позорят армию. — Ее ножка скользнула к Шарповой лодыжке.
Лорд Уильям, не привыкший к поддержке жены, бросил на нее удивленный взгляд и благодарно улыбнулся.
— Если мы хотим, чтобы армия не превратилась в сборище черни, — провозгласил он, — ее должны возглавлять образованные люди.
Эбенезер Файрли поморщился:
— Когда Наполеон вторгнется в Британию, милорд, никто и не вспомнит, владеют ли офицеры латынью, греческим, английским или говорят на каком-нибудь варварском наречии! Лишь бы они знали свое дело!
Нога леди Грейс еще крепче прижалась к лодыжке Шарпа.
Лорд Уильям фыркнул.
— Наполеон никогда не вторгнется в Британию, Файрли, и об этом позаботится наш флот. Императору Франции, — презрительно процедил лорд Уильям, — недолго осталось щеголять короной. Рано или поздно он совершит ошибку, и во Франции к власти придет другое правительство. За последние несколько лет мы видели республику, директорию, консульство, а теперь вот империя! Империя чего? Сыра? Чеснока? Нет, Файрли, Бонапарт долго не продержится. Он авантюрист, головорез. Он так долго стоит у власти, потому что до сих пор одерживал победы, но везению любого авантюриста когда-нибудь приходит конец. Когда он проиграет, мы будем иметь дело с серьезными людьми в Париже. Людьми, с которыми мы и заключим мир. И ждать осталось недолго.
— Надеюсь, ваша светлость правы, — с сомнением промолвил Файрли, — но пока у нашего приятеля Бонапарта вполне хватит сил, чтобы пересечь Ла-Манш!
— Французы забыли, когда в последний раз их корабли выходили в море! — продолжал настаивать лорд Уильям.
— У меня брат служит в военном флоте, — тихо заметил Тафнелл. — Он утверждает, что при сильном восточном ветре кораблям блокадной эскадры придется искать укрытия и тогда французы смогут беспрепятственно покинуть порты.
— Однако, если за последние десять лет этого не случилось, — заметил лорд Уильям, — думаю, мы и дальше можем спать спокойно.