Утром Мирослава проснулась неожиданно рано и спустилась вниз прежде, чем появился Морис. Войдя на кухню, он увидел её нарезающей бутерброды. Чай уже был заварен и вовсю благоухал на столе.
– Что-то вы сегодня поднялись ни свет ни заря, – заметил он.
– Что-то мне сегодня не спалось.
Он снова хотел пошутить насчёт Славина, но решил не подбрасывать хвороста в огонь. И правильно сделал…
Сразу после завтрака Мирослава принялась звонить Дмитрию. Морис не очень хорошо понимал, как картины Незвецкого могут быть связаны со смертью его тестя. «Не контрабандой же близкие родственники отправляли картины за рубеж…» – думал он. Но за время работы в детективном агентстве он убедился на личном опыте, что её, казалось бы, не относящиеся к делу предположения, чаще всего играли немалую роль в раскрытии преступления.
Поэтому, прислушиваясь вполуха к разговору Мирославы с оперативником, он уже не считал предстоящее свидание простым желанием сходить в галерею вместе с красивым парнем. Меж тем Славин слегка удивился, услышав в трубке голос Волгиной.
– Привет, Дима! – сказала она.
– Привет.
– Дим, я хочу назначить тебе свидание.
– Мне?!
– Но твоя девушка может не волноваться на этот счёт, – донёсся до него журчащий смех.
– У меня и девушки-то никакой нет.
Если бы она могла видеть, как нахмурилась Любава, сидевшая за соседним столом! Но Мирослава этого не видела, тем не менее сказала:
– Не прибедняйся.
Славин весело рассмеялся.
– Дима, у меня к тебе разговор имеется.
– На какую тему?
– На тему живописи и не только.
– Этим «не только» вы меня заинтриговали, – пошутил он.
– Давай сегодня встретимся.
– Что ж, я не против.
– Время назначь, ты всё же человек подневольный.
– Да уж, – согласился он, – не на вольных хлебах. – Он перебрал в уме все задания, полученные на сегодня, и сказал:
– Я смогу вырваться днём часа на два.
– Во сколько?
– С часу дня до трёх. Устроит?
– Вполне.
– Где встречаемся?
– Хотелось бы поближе к галерее твоего отца.
– Даже так, – произнёс он задумчиво, – значит, всё-таки живопись. А я-то размечтался, сама Мирослава Волгина меня на свидание пригласила.
Любава закусила нижнюю губу ровными, один к одному, как жемчужины в ряд, зубами и постаралась не смотреть в сторону Славина.
– Дима, извини, – сказала Мирослава.
– Чего уж там, – отшутился он, – Наполеонов намедни рассказывал, что к вам поклонники выстраиваются в ряд.
– Шура, как всегда, заливает, – рассмеялась она и, став серьёзной, сказала:
– Там вроде недалеко есть кафе «Магнолия». Давай у входа встретимся?
– Давайте. Но если я чуток задержусь, то без обид, – предупредил он.