— Да не ответят, — начал старик Семен, когда один из гудков вдруг оборвался щелчком и послышался незнакомый мужской голос:
— Алло? Кто говорит?
Лиза мгновенно перестала плакать. В следующий миг она уже кричала в трубку:
— Алло! Вы Иван, да? Мы едем, вы нас ждете… да, от Кирилла, нет, его нет. Совсем нет, — она снова всхлипнула. — Да, наткнулись… мы сами в шоке… ужас! Господи, мы уже не думали, что доберемся! У вас скорая далеко? У меня у мужа пулевое ранение… Что вы говорите? По трассе? Поедете нам навстречу? Да! Да, да!
Она откинулась на сиденье, сжимая телефон в трясущихся руках, всхлипывая и причитая. Старик очень неодобрительно буркнул:
— И нечего было так орать.
Небо впереди слабо озарилось огнями далекого и невидимого пока города.
Долиной смертной тени. Продолжение
Отчество у Ивана было. Он его даже сообщил, но при первой встрече Максим не расслышал, а потом оно вроде как и не потребовалось. Разумеется, не слишком хорошо знакомого человека под семьдесят называть просто по имени не стоило, но, во-первых, такие правила этикета остались в ушедшей эпохе, а во-вторых он оказался славным парнем… ну, пусть славным дедом. И главврач был золотой дядька — устроил Максиму одноместную (да, крошечную, но много ли ему было надо, помещались кровать с капельницей, и хорошо) палату, когда угроза сепсиса миновала и из реанимации его выпустили. Здесь словно воздух был другим, от каждого вдоха становилось легко и радостно, и надежда, что для рода людского не все потеряно, не исчезала теперь ни на миг.
Потом, конечно, эйфория схлынула. Например, санитарка (или медсестра, он не разбирался) в Максимовой палате точно не была милой. Этакая ведьма неопределенного возраста с вязальной спицей вместо носа и крючком вместо подбородка, которая, похоже, ненавидела весь мир, а в особенности доставшихся ей на попечение больных. Он даже пожалел, что просился на выпуск из реанимации, но, с другой стороны, там рядом лежали хрипящие умирающие коматозники, а он-то шел на поправку, хоть и со скрипом. Врач — Максим начал различать этих людей в белых халатах в лицо только на второй день, — чиркая ручкой что-то в медицинской карте, строго спросил:
— А вы знаете, что у вас диабет?
Максим воспринял не самую приятную новость без особых потрясений, после всего пережитого это казалось сущей ерундой, Лиза расстроилась куда больше него.
— Ну как же, — повторяла она огорченно. — Добро бы, ты как-нибудь неправильно питался… Эх, я же напоминала тебе сдавать регулярно кровь. В этом году сдавал?
— Некогда, замотался… Да ерунда это. Это же второй тип. Врач сказал, сейчас он часто бывает.