— Не объедем, — Митос констатировал очевидный факт, глядя на группу живых мертвецов, ошивающуюся у поваленного дерева.
— Если уберем их, то сможем сдвинуть колоду. Они стали часто отбиваться от стада. Не к добру.
Митос покачал головой:
— Их шестеро. Патронов у меня — два. А с ножом я туда не полезу.
— Ну, значит, покажешь, смог бы ты уделать со своей железякой Мишонн или нет.
— Кого? — рассеянно пробормотал Митос, не отрывая взгляда от дороги.
Дэрил глухо хохотнул:
— Есть у меня одна знакомая. С катаной, блядь.
Митос вздрогнул. Женщина с мечом. Человек с мечом в двадцать первом веке. Может быть, это — совпадение. А может совпадения и не быть.
— Ну, пошли, если уверен, что сдвинем.
* * *
Меч и арбалет. В век самолетов и интернета — просто музейные экспонаты. Просто игрушки для взрослых.
В век упавших самолетов и забытого интернета — оружие, которое время не смогло уничтожить. Мечу не нужны патроны, а болты, в отличие от тех же патронов, можно подбирать и чинить. Мечу и арбалету нужно только одно — руки. И в двадцать первом веке, и в двенадцатом. Руки тех, кто хочет выжить.
Они хотели.
Первый.
Болт Дэрила пролетает прямо у его уха и со звуком, вызывающим тошноту, входит в глаз «ходячего». Вместо крови — что-то давно сгнившее, заставляющее своим запахом и видом двигаться быстрее.
Второй.
У меча есть минусы перед арбалетом. Он, блядь, как не попляшешь — оружие ближнего боя. Укол вгоняет клинок твари под ребра. Митос, скорее по привычке, чуть проворачивает меч, превращая и так сгнившие органы в зомби-смузи. Чтобы вытащить меч из тела нужно время. И ему его хватает.
Половина черепа падает на землю, заставляя его выругаться.
Третий.
Он рубил головы всю жизнь. Теперь он может делать это открыто. Надо только не забывать после того, как черепушка отлетает от тела раскалывать ее к чертям собачьим. Можно мечом. А можно…
У них хрупкие кости. Трех ударов армейского ботинка хватает.
Четвертый.
Никакого разнообразия. Болт. Глаз. Хлюпающий звук.
«Мозги-и-и-и» — вспоминаются не к месту тупые ужастики.
Пятый.
Арбалет нужно перезаряжать. На это время есть нож. А вообще, «ходячий» с ножом в одном глазу и с кончиком меча, торчащим из другого, смотрится занятно.
Шестой.
Разнообразие? Болт между глаз. Вполне подойдет.
Митос рухнул на то самое поваленное дерево, жадно хватая ртом воздух, пропитанный вонью насквозь. Ему было все равно. Кровь стучала в ушах. Хотелось больше. Хотелось дальше. Хотелось крови, а не этой дряни. Он жаждал видеть в глазах противника что-то еще, кроме тупого голода.
Плевать на выброс, он — мелочь, финальный, вовсе не обязательный аккорд. Митос хотел продолжения банкета, и так было каждый раз, когда ему удавалось начать жатву, пусть ее плоды и были столь хилыми.