Мой вопрос «Как дела, Стась?» в этой связи прозвучал как издевательство.
— Отвратительно, — произнесло египетское изваяние. — То есть прекрасно: работы много, как никогда, в преддверии войны все стараются набить карманы. Ежедневно мотаюсь на вертолете по два-три раза со всяким новоявленным старателем, получившим участок, показываю, рассказываю, купаюсь в их воодушевлении и слушаю рассказы, как они заживут! Ух, заживут! А между прочим, они не заживут, отнюдь. Выживут только самые везучие: те, кто успеет накопать достаточно, чтобы ММБ посчитало их прииск достойным покупки… Остальных убьют дикари. Или произойдет какой-нибудь несчастный случай. Или ухлопают черные геологи, а потом все спишут на дикарей…
— Кисло, — сказал я.
У Сташинека на шее я заметил амулеты аборигенов. Мне понравилось, какие они красивые и как тонко сработаны.
— Не то слово.
— Кстати, как твой компаньон?
— Тераи? Что ему сделается? Счастлив и бодр. Я говорил, что на мой взгляд вы похожи, как братья, только ты будешь похлипче?
— Говорил. Я ответил еще, что это довольно забавное совпадение.
— И я прямо на лице у тебя прочитал, что ты бы с ним потягался и доказал, что не хлипче. Послушай, Лев…
— Да? — спросил я. Хотя и так знал, что он скажет.
— …Ты бы не мог подменить меня? Я так от всего этого устал.
— Я не геолог, — ответил я. — И никогда не работал в разведке. Я Прогрессор, хоть и бывший.
— Ну так и я не геолог по сути. Чем мы тут все занимаемся? Таскаемся по джунглям, перевозим оружие, вмешиваемся в конфликты, пытаемся не допустить захвата приисков людьми из ММБ, будь оно неладно. Это прогрессорство, доброе самаритянство, самоубийственная дурь, называй это как хочешь. Но только не геологоразведка.
— Добрыми делами я давно не занимаюсь.
— Понятно, — Сташинек погладил виски тонкими и, казалось, совсем не приспособленными к обращению с оружием или геологическим инструментом пальцами. — Я бы дал тебе денег, только чтобы ты меня отсюда выскреб, но тебе деньги вообще, похоже, не нужны… И Тераи бы тебе заплатил…
— Чтобы избавиться от твоего ворчания?
— Да нет. Чтобы ты помог его зверю. Сверхльву. Ты же помнишь, что он хозяин единственного в своем роде сверхльва, все остальные погибли во время пожара…
— …в Торонто, — я против воли продолжил его фразу. Конечно же, я знал про сверхльвов и про эксперименты Лапрада, статьи этого ученого одно время очень занимали меня.
Лапрад создал исключительных животных: огромных, могучих, обладающих интеллектом, почти равным человеческому. И всех этих львов перебили спятившие фундаменталисты.