— Ай! — вскрикнул он.
— О, очнулся-таки, идиот, — мягко и вежливо констатировал их спаситель. Его нос и рот были закрыты сложенным в несколько раз шарфом, а потому рассмотреть лицо оказалось непросто. Незнакомец был высокого роста, но тонок в кости и казался скорее худым, чем стройным. На плече у него висела арфа в чехле.
«Так вот что все время било меня по темени!» — догадался сын Элронда.
Способность нести сразу двух дюжих молодцев по сильно пересеченной оврагами местности в их спасителе не угадывалась ни с первого взгляда, ни со второго, следовательно, это был эльф и, судя по темным прядям волос, из нолдор. Эльдар в Средиземье Четвертой эпохи уже осталось мало, и встретить еще одного незнакомого было невероятным событием.
«И невероятным везением — с учетом произошедшего», — заметил тоненький голосок в голове полуэльфа.
— О чем вы только думали?
— Что это… за… гадость? — спросил Элрохир, срывая один из пакостных маков.
Крики спасителя: «Осторожно» и жертвы: «Ой!» слились в один. На ладони у Элрохира, в том месте, где он коснулся стебля растения, появился черный ожог.
«Как хорошо, что, когда мы упали, не грохнулись в ЭТО лицом», — подумал Элладан — и повторил вопрос брата.
— Это не гадость, — сердито ответил эльф. — Это нолдорские синие маки, символ нашего народа и, по слухам, селекции Феанора. И чему вас родители учат?
— Вот теперь я поверю, что Феанор ненавидел весь мир, — недовольно сказал Элрохир, с неприязнью глядя на поникший после его атаки цветок.
— Возможно, и так, — не стал спорить нолдо. — Но молва утверждает, что он просто выливал в ближайший цветник жидкие отходы из своей кузницы, вот ЭТО и выросло. Также рассказывают, что в этих цветах минералов больше, чем в самых богатых горных породах.
— Но зачем разводить такие цветы?
— Для красоты, разумеется.
— Вы, нолдор, странный народ.
— Судя по цвету волос, мальчик, тебе стоило бы сказать «мы», — хмыкнул эльф, — но я не в обиде. Приятной дороги и все такое.
— Нет, подожди. Ты идешь из Мордора?
— Да. Орки пригласили меня на концерт — как первого их учителя, так сказать. Но, уже почти дойдя до Черных Ворот, я решил, что слух мне дороже. Тем более, к темным властелинам всех мастей я чувствую недоверие. Семейная черта, знаете ли. Поэтому с тех пор, как отстроили Барад-Дур, я обхожу его стороной.
— Не очень-то смело, — сказал Элрохир.
— Но я все еще жив, как видишь, — парировал незнакомец.
— А что значит «первого учителя»? — Элладан зацепился за эту фразу.
— А то и значит, что сижу это я себе на пригорке лет эдак пятнадцать… а может, двадцать назад — и тут меня цап сразу дюжина орков. Ну все, думаю, спел ты, друг мой, последнюю песенку, теперь только в Мандос. Признаюсь, не слишком расстроился, я собирался туда довольно давно, но все как-то не получалось… ан нет, им, оказывается, не жаркое потребовалось, а эльфийские песни, танцы и этикет.