«И напомнить вам о нем», — так и повисло в воздухе.
Алваро помнил и так. Оллары и Алва породнились через Октавию, второй Рамиро костьми готов был лечь, чтобы защитить брата, и передал по наследству необходимость заботы о своих королях. Не то чтобы весь круг они жили душа в душу, были и заговоры, и вооруженные стычки, и много чего еще. Карл, брат нынешнего короля, был лучшим другом Алваро по Лаик, жаль, долго он не прожил и так и не принял престол.
— Разумеется, Ваше Величество, я помню, — он даже улыбнулся.
На ум пришло воспоминание ранней юности, когда они, сбежав из-под присмотра, пошли искать приключений на темных улицах Олларии. Было весело, несмотря на взбучку, которую устроили им через день (отец здраво рассудил, что хмельному и все еще невменяемому отпрыску надо дать время прийти в себя). Правда, чудили они все же с Карлом, а не с Франциском.
— Признаюсь, это я была инициатором этой встречи, — раздался хрупкий и тонкий, но звенящий отточенной сталью голосок Алисы Дриксенской.
Алваро приложил все усилия, чтобы не поморщиться. Эта женщина звучала так, что вызывала у него жесточайшие приступы мигрени. Приятное воспоминание каркнуло, расправило мглистые крылья и унеслось в тот уголок сознания, где Алваро хранил самые сентиментальные и дорогие переживания. Хорошее настроение, начавшее было зарождаться вопреки всему, тоже улетучилось, как дым.
— Ваше Величество, — он склонил голову в мнимой почтительности, — вы проницательны, как и всегда.
Франциск взял супругу за руку и препроводил к креслу. После этого сел сам и указал Алваро на место напротив.
Он сел. Оказалось ли это случайностью или было подстроено специально — Алваро мог поклясться в последнем, — но тотчас создалось впечатление конфронтации. Король и королева, взявшись за руки и одетые в бледно-голубое — с одной стороны. Он — весь в черном — с другой. Противостояние света и тьмы: потомка Предателя и Вешателя и тех, кто желал возродить былое величие издохшей Талигойи, по какому-то недоразумению прозванной Великой.
Королева улыбнулась мужу, а на него бросила взгляд неопределенный, но точно не предвещающий ничего хорошего.
Алваро никогда не обсуждал это с Диомидом, но был уверен: тот тоже размышляет над тем, с какой легкостью дриксенской принцессе удалось их провести.
До Диомида доходили сведения о том, что Алиса не столь проста, как кажется, а вернее: как желает казаться. Однако это обстоятельство не особенно волновало его. Кто же знал, что Франциск воцарится на троне? Впрочем, даже когда не стало Карла, опасения, будто чужестранка способна завоевать не только любовь короля и подданных, но и политический вес, казались глупыми и зряшными. Гораздо сильнее интересовало сохранение худого мира с Дриксен хотя бы на несколько лет.