— Когда я увидел тебя впервые, то подумал: вот Львица с Асцендентом в Водолее, свободная, решительная, не боящаяся невозможного. Наверняка у нее в карте сильный Нептун, решил затем, заметив некоторую задумчивую мечтательность. Потом с помощью нехитрой хакерской операции раздобыл остальные необходимые данные. Оказалось, твой Нептун в соединении с Ураном стоит на куспиде дома посвящений. Этот стеллиум, удачно аспектированный светилами, даст возможность проникнуть в тайну тайн… Соединение Луны и Плутона наделяет человека способностью возрождаться, подобно птице Феникс, из пепла любых катастроф, и, будучи расположено в Деве, обеспечивает интеллектуальную трезвость. Лилит в восьмом доме, в Скорпионе, подсказала, какую бездну темной страсти скрывает твоя миленькая внешность, какой провал в преисподнюю таится в тебе. Впрочем, все это лишь предварительные наброски к последующим юдициальным расчетам.
— Ты так серьезно относишься к влиянию планет, свет которых едва достигает Земли? Это кажется мне разновидностью невроза.
— Наблюдения и здравый смысл подсказывают, что человеческую судьбу с ее цикличностью легко представить в виде матрицы, причем определенные включения планет в момент рождения определяют преимущественное направление развития и чувствительность к воздействующим частотам. Но при этом наполнить жизнь конкретным содержанием, от баллотирования в президенты до тюремной отсидки — неотъемлемое право каждого.
Мы подъезжали к месту раскопок. Было ветрено. Уже знакомым змеиным путем по скользким витым лестницам спустились вниз, на третий уровень. Вокруг высился лес статуй. Одни стояли с воздетыми руками, другие сидели, поджав ноги, третьи, кажется, пытались взлететь. Их лица были обращены куда-то позади нас. Я обернулась вслед за лучом фонарика, который Борис поднял повыше, и чуть не вскрикнула. На помосте стояло каменное изваяние полузверя-полуптицы, или, может, полузмея: в слабом свете трудно было рассмотреть детали. Мы приблизились. Существо нависало над вытянутой каменной чашей. Свет фонарика осветил оскаленную морду — и тут же ярко вспыхнули и повернулись в нашу сторону глаза чудища.
— Представь себе не просто храм или, избавь Боже, могильник, но тайную школу, где ученики проходят последовательно ступени инициации. Чего можно было достичь, полежав, например, на этом каменном ложе?
Он с обезьяньей ловкостью вскочил и улегся в чашу под брюхом чудовища. Согнутые колени нелепо торчали вверх.
— Знаешь, здесь довольно удобно. Правда, для меня тесновато. Попробуй сама.
Если честно, мне не хотелось ничего пробовать. Но Борис уже выбрался и протягивал мне руку, помогая забраться на помост. Я с опаской протиснулась внутрь чаши. Дно было выложено эластичным материалом, повторявшим контуры человеческого тела. Я подняла глаза вверх и встретилась взглядом с истуканом, которому, может, и был посвящен храм. Чудовище впилось взглядом в мое сердце. Его взгляд что-то выражал, может быть, хороший аппетит. Я с ужасом поняла, что не могу шевельнуться, не могу вскрикнуть. Из оскаленной пасти что-то выползало. О, нет, это не язык, это змеи! Их было много. Одна упала мне на грудь. Даже сквозь одежду я ощутила отвратительно холодное прикосновенье. Змея поползла к подбородку. Ткнулась в стиснутые губы. Другая тем временем осваивала мой живот. Почему Борис молчит? О Боже, да ведь это он сам нависает надо мной, и при каждом его слове изо рта выпадают, как кукурузные хлопья, змеи!.. Но мой страх удивительно быстро угас. Подумаешь, какая разница, где и когда умереть: глядя в глаза идола или в больнице под капельницей? Любопытно лишь узнать, как быстро действует яд змеи, и что при этом испытываешь. Я, к примеру, не испытывала ничего, кроме отрешенной сонливости.