— Where from can I make a call? — я опустила в лоток купюру.
— Pass to the cabin number ten, please.
Я ринулась звонить:
— Соедините меня, пожалуйста, с послом.
— Извините, посол занят. Перезвоните попозже.
— Речь идет о деле государственной важности! — испуганно заверещала я, чуть не кусая трубку.
Секретарша раздумывала. Наконец чувство осторожности взяло верх.
— Одну минуту. Соединяю.
— Здравствуйте. Я Платова Лидия Валентиновна, кандидат филологических наук, член Балканской археологической экспедиции. Вам, наверно, уже известно, что в лагере произошло ЧП. Я — единственный свидетель, своими глазами видевший убийц, и готова дать показания…
— Послушайте, женщина, перестаньте меня разыгрывать! — перебил он с раздражением. — Не самое лучшее время для шуток.
— Но я не шучу!
— Лидия Валентиновна, да будет вам известно, погибла. Тела участников экспедиции готовят к отправке на родину. Мы безмерно скорбим. А вы, кто вы такая? Кто дал вам право оскорблять память умерших?!
— Я Лидия Платова! С чего вы решили, что я умерла?
— Тело Платовой находится в морге. Его опознали. Лидию Валентиновну сбила машина на шоссе недалеко от лагеря. И прекратите, наконец, этот балаган!
— Кто убийцы? — торопливо задала я вопрос.
— Следственная информация не подлежит разглашению, — отрезал посол и бросил трубку.
Вот так я сменила статус убийцы на благородную роль убиенной вкупе со всеми жертвы. Хотя, впрочем, одно не исключало другое. Во всяком случае, отпала необходимость тащиться на перекладных в Бухарест.
Я вернулась на свою кушетку в двухэтажном домике, адрес которого не поленилась записать: это было мое последнее прибежище. Легла, не ужинав, и тут же погрузилась в удивительный сон. Я видела себя белой птицей, что летит на освещенную утренним солнцем башню красного камня. В проеме стрельчатого окна стоял кто-то высокий — и я влетела в распахнутые створки, чтобы тут же провалиться куда-то вниз. Затем увидела себя стоящей с фонариком в центральном зале святилища, рядом с Н.Б. Бледный луч вырывал из темноты то силуэт летучей мыши, то свившуюся в кольца змею.
— Теперь, когда все кончено, ты можешь видеть это, — произнес Н.Б. и склонился над змеей. Он взял ее за узкую голову, повернул по часовой стрелке — и в каменных плитах пола появилась щель. Н.Б. ли шагнул в нее, или щель втянула его, как труба пылесоса, но он исчез, а я закричала от страха.
Проснулась от собственного крика, со сбившимся дыханием. За узким окном светлело. Я поняла вдруг, что готова рискнуть всем, чтобы добраться до места раскопок и испытать пророческую силу сна.