И вдруг я заметила вдали зелёное стремительно приближающееся сияние — некроманты летели. Да, ночью под лунным светом сильнейшие из практиков смерти вполне могли летать, и я поняла, что это ректор, вызванный Нортом. А значит, нельзя терять время.
Я метнулась в ванную, торопливо смыла кровь с лица и волос, сняла рубашку, швырнула на пол, переоделась, чувствуя, как всё сильнее кружится голова, затем вернулась в разгромленную комнату. А там, собирая свои инструменты и горелки, торопливо вспоминала заклинание, которому меня обучил Рик. Вспомнила: «Аш кара эн тасар». На «Аш» — шёл вдох и открытие внутреннего источника, собственного, без призвания силы, на «кара эн» формировалось направление, «тасар», лёгкое заклинание уничтожения. Но едва попробовала — ничего не вышло. У меня не было магии, ни капли, я всё отдала на изготовление артефактов.
И тут я вспомнила о Кхелло. Облазила все, абсолютно, и не нашла. Да и времени на поиски не было, я вновь метнулась в ванную, схватила рубашку Норта и, как ни жаль было, использовала её в качестве половой тряпки. Мокрые пальцы на морозе заледенели и почти не гнулись, спасала только тёплая вода из крана. Закончив со всеми кровавыми пятнами, застирала рубашку и повесила там же, в ванной. Затем метнулась к проёму в стене, чтобы убедиться, что с некромантами всё в порядке.
И застигла эпический момент: Вечный отвлёкся на Норта, всадившего клинок в его грудь, и пропустил удар Эдвина. Удар, который, наверное, мне теперь будет сниться, — воин, едва отступник отвернулся, взвился вверх, замах, атака Харна и случилось невероятное — голова отступника, отделившись от тела, словно кочан капусты покатилась по снегу!
И в наступившей тишине на этот же снег опустились подлетевшие некроманты, с явным недоумением переводя взгляд с заваливающегося набок обезглавленного тела мага-отступника, на Норта, Дана и особенно Эдвина, опустившегося на колено и совершенно спокойно протирающего свой меч.
Я сама едва дышала, осознавая, что сейчас произошло — адепты убили отступника! Отступника! Адепты! И потрясена была не только я — все, находящиеся во дворе таверны, с нескрываемым изумлением смотрели на команду Некроса по Мёртвым играм.
А потом кто-то из адептов произнес:
— Я же говорил, Харну нельзя пить, он, как напьётся, бешеный становится и везде со своим мечом таскается.
— А Дастел просто злой был, что его от Каро отвлекли, эти же за ними попёрлись, — заявил ещё кто-то.
И высшие некроманты, все как один, подняли головы, а в разломе стояла я, бледная, растрёпанная, наспех одевшаяся и непричёсанная. Отшатнулась, конечно, в тот же миг, но взгляд лорда Гаэр-аша мне почему-то отчётливо запомнился. Как и поднимающийся с мечом Эдвин, и взбешенный всеми репликами Норт, стремительно повернувшийся к адептам.