— Мари, пожалуйста! — Ласковый, обволакивающий дурманом голос принца.
— Маримар, ну-ка слезь! Не помнишь, что с тобой было в последний раз? — Грубый, надсаженный принадлежал графу.
Очередная голодная волна ударила по кораблю и залила палубу, норовя смыть за борт единственного матроса, который не желал смиряться со своей участью.
— Отгоняйте волны сколько сможете, а я постараюсь успокоить море.
— Ты с ума сошла! — воскликнул Тавр. — Не волнуйся, если станет опасно, мы улетим.
Убеждение принца звучало логично, но я не собиралась его слушать. Никогда себя не прощу, если буду знать, что могла спасти столько народу и ничего для этого не предприняла.
— У тебя полчаса, — процедил Роах сквозь зубы.
Ему не нравилась моя самодеятельность, граничащая с самоубийством, но он меня понимал. Он никогда бы не стал генералом, если бы не ценил жизнь подчиненных наравне с собственной. Солдаты не идут умирать за трусов. Граф поднял руку, и поток ветра отнес меня чуть дальше, чтобы я не оцарапалась о борт корабля, удержал над морем, лаская и ободряя, и исчез, отпуская. Я не слишком красиво плюхнулась в воду, чтобы быть закрученной в жадный водоворот и утянутой вниз. Тяжесть воды становилась невыносимой, дыхание никак не могло прийти в норму, казалось, противоречивое подводное течение разорвет мое тело, несмотря на всю магию.
Я уже мысленно прощалась с родными и ставила себе памятник, который несомненно возведут в назидание другим отчаянным глупцам, как мягкая сила вытянула меня из водоворота.
«Когда становится опасно, уходи на глубину», — раздался голос из закрытой пасти.
Голос, который могла слышать только я. Синие огни глаз чак-чо были единственным ярким пятном в этой ожившей тени. Лоснящееся черное тело казалось еще больше, чем при нашей последней встрече.
«Ты здесь! Я так скучала», — и ринулась в объятия к существу, едва ли не самому опасному средь известных миру созданию. Чак-чо положил голову мне на плечо.
«Я всегда был недалеко», — объяснил зверь, ластившийся ко мне, как домашний котенок. Наверное, тоже скучал.
«Ты хочешь укротить стихию?» — спросил он.
Мы опускались в глубину моря все ниже и ниже, темный след на поверхности воды от днища корабля казался все меньше. Магия уже начала изменять мое тело, зрение обострилось, плыть становилось все легче, значит, выросли перепонки. Чем дольше я пробуду под водой, тем сильнее будут заметны изменения.
«Я должна спасти людей».
«Они дороги твоему сердцу?»
«Нет. Но они не должны умереть».
«Почему?»
«Это несправедливо».
Чак-чо кивнул. Я знала, люди ему не слишком нравятся. На таких, как он, часто охотились — кожа волшебного зверя ценилась выше золота. Когда мы познакомились, я думала, что спасаю его от браконьеров, но на самом деле надо было браконьеров спасать от него.