Многие гадости жизни, те, что попаскуднее, случаются в час ночи. Этот звонок не стал исключением.
Эдриан со стоном повернулся набок, с неохотой отдаляясь от теплой, мягкой и приятно пахнущей Бесс. Он пошарил рукой на тумбочке в поисках телефона и едва не пролил початый стакан с водой на потрёпанный томик Джона Гришема. Откинув крышку телефона и приглушив грубый электронный звук, он поднёс трубку ко рту.
— Эндрюс, — произнёс он сонным голосом. — Слушаю.
Трубка помедлила с ответом.
— Прости, Эдриан, — ответил спокойный и мягкий голос. — Я, наверное, ошибся номером. Это Нил Гоуст. Я хотел позвонить Мэддокс.
— Чё? — Эдриан повнимательнее посмотрел на трубку в своей руке. Блин, он действительно по случайности схватил телефон Бесс. — Нет, нет, с номером всё правильно. Сейчас передам трубку Беатрикс.
Нажатием кнопки он выключил микрофон, повернулся на другой бок и потряс свою спящую подругу за плечо.
— Бесс, — прошептал он.
— Отвянь, — проворчала Беатрикс, закутываясь в одеяло с головой.
— Не могу. Это Гоуст.
— Нил? Какого хрена ему надо? — приглушённо удивилась Бесс из-под одеяла.
— Не знаю и знать не хочу, — Эндрюс втиснул телефон ей в ладонь. — Я в туалет. Если будет что-то важное — дай знать.
Бесс издала страдальческий стон.
— Мэддокс, — произнесла она. — …нет, Нил, я не хочу объяснять, откуда у Эндрюса мой телефон в час ночи. Не твоё дело.
Эндрюс, зевая, выбрался из постели и направился в санузел. За унитазом висело зеркало в три четверти человеческого роста, которое он и сверлил мрачным взглядом, не отвлекаясь от процесса. Тот, кто вешал это зеркало, явно не думал о том, какое впечатление это будет производить на мужчину, который станет мочиться здесь стоя…
…стесняться ему было, конечно, нечего, но внимание к собственной персоне такое зеркало привлекает очень эффективно.
Поэтому он переключил внимание на лицо. Лицо яйцеголового психолога тридцати с чем-то лет, который волею судьбы прошёл ускоренный курс смертельного боя. Глаза человека, который сталкивался с ужасом и пережил его. Тело изнеженного тепличного интеллектуала, из которого нещадной муштрой сделали солдата.
Его глаза. Его лицо. Его тело.
Он закончил, смыл своду, помыл в раковине руки и стряхнул капли в сторону зеркала, глядя, как меняется от этого отражение.
— Не делал бы ты так, — сказала Бесс. — Пятна от воды потом остаются. — Она стояла в дверях с выражением беспокойства на лице.
— Прости, — ответил Эдриан. — Что такое?
— Это Нил, — Бесс жестом указала на телефон. — Он хочет поговорить с нами.