Словно отвечая его мыслям, сзади донесся скептический шепот:
— Устроили показуху!..
Гвоздем вечера нежданно-негаданно для всех, кроме Евгения Константиновича, стал Петя Влахов. Он так изобразил великосветского фата и жуира Коко Столыпина, что зал покатывался от хохота. Простоватая Петина внешность лишь усиливала впечатление. С поистине аристократической небрежностью, с изысканным шиком держал он в правом глазу круглое стеклышко монокля, как будто всю жизнь только и делал, что пропадал в дворянских гостиных. Он произносил свои реплики с утрированным французским прононсом, как истинный комильфо, задумчиво подкручивал черные наклеенные усики или поигрывал брелоком от карманных часов. Пользуясь ролью и полной безнаказанностью, лихо чадил сигаретой, пускал колечки дыма прямо в зал, к вящему негодованию Ираиды Ильиничны.
— Стервец! — восхищенно бормотал Сафар Бекиевич.
— Ничего я с ним не мог поделать, — оправдывался Ларионов, — Столыпин должен быть утонченно-язвителен, холоден, должен отталкивать. А у Влахова он — немного шут…
— Оставьте, — хохотнув, сказал физик. — Неважно. Все равно он неподражаем. Кто бы мог подумать?..
Влахов со снисходительной важностью принял причитавшиеся ему аплодисменты и, неуклюже раскланявшись, удалился за кулисы.
Словом, вечер кончился бы великолепно, не случись непредвиденного.
В перерыве между двумя танцами Петя подошел к Алексею, одиноко подпиравшему деревянную стойку раздевалки.
— Стоим?
— Стоим.
— Слушай, у тебя такой похоронный вид, как будто ты запоешь сейчас это… как его: «Куда, куда…»
— Не морочь голову.
— А по-украински знаешь? «Паду ли я, дрючком пропертый…»
— Не приставай.
Но от Пети не так-то легко было избавиться.
— Мы, нижеподпоясавшиеся, не в духах!
Алексей сдвинул брови. Его все раздражало сегодня. И Петин самодовольный вид тоже. Ему захотелось испортить Влахову настроение. Он попробовал урезонить себя: зачем же делать неприятное людям, которые ни в чем перед ним не виноваты? Но какой-то злорадный бес уже подзуживал его и настоял на своем.
— А я с твоим отцом недавно познакомился! — сказал он громко.
— Чего орешь? — опешил Влахов. — Где… где ты его видел?
— Какое это имеет значение? В одном месте… А мы-то думали, что у тебя вообще нет отца…
Петя скрипнул зубами и побледнел. К их разговору уже прислушивались. Из-за колонны в противоположном углу вестибюля показалась Оля Макунина.
— Шел бы ты… — медленно начал Петя, — танцевать… Пригласи вон свою кралю… Если хочешь знать, она не со всеми такая недотрога, как с тобой. Другим кое-что перепадает.