Доклад читал Семен Семенович. Писала его, скорее всего, сама Макунина: Ларионов уловил несколько излюбленных ее выражений. Надо отдать ей должное — превосходных степеней не было, но ни одна мелочь не осталась забытой, и Варнаков минут пятнадцать добросовестно перечислял «мероприятия, осуществленные в ходе подготовки к конференции».
Потом он предоставил слово Эмилии Львовне. Она подергалась, поправляя плечом сползшую под кофтой лямку, и встала.
— Товарищи! Я считаю, мы все получили наглядный пример образцового ведения внеклассной работы…
Пока она разливалась соловьем, Евгений Константинович смотрел на Варнакова и думал о том, как, должно быть, непросто ему занимать свой директорский пост. Вряд ли он испытывал особые удобства, вынужденный следовать направляющей дирижерской палочке, которой прочно завладела Макунина и которую ей по мере сил помогали удерживать Иванова и Шерман.
Маленького роста, почти лысый, — лишь на висках и затылке жидкие волосы обрамляли гладкую блестящую тонзуру седым полукружием, с бесцветными бровями, красневшими в те редкие минуты, когда он сердился, безвольный, всегда со всем соглашавшийся, Семен Семенович Варнаков явно не был создан для карьеры руководителя. Он давно мечтал об «отставке», единственное, что его удерживало, — это солидная пенсия, которую он должен был получить через год.
— …К сожалению, ложкой дегтя явился инцидент с десятиклассниками. Весьма прискорбно, что один из них — сын нашего преподавателя…
— Неважно, чей он сын, — буркнул физик. — Говорите по существу, это самое…
— Я по существу. И прошу меня не перебивать!
— Товарищи, — устало сказал Варнаков, прикрыв глаза. — Соблюдайте порядок.
Немка обиженно села. Дальше пошло как по нотам. Панегириками Ираиде Ильиничне разразились Иванова, кто-то из начальных классов, несколько слов промямлила Лида, засматривая в лицо своей повелительнице. Семен Семенович, выждав паузу, сказал, что выступивших мало, и поднял еще двух-трех человек, для протокола. Говорили они больше о частностях, не стоивших доброго слова. Завели спор о том, как правильнее выводить учеников из класса после смены — по одному или по два, долго препирались по поводу повязок для дежурных: какими они должны быть — красными или голубыми. Молчаливый тихоня историк вдруг разошелся и невпопад расхвалил ребят из кружка Ларионова. Иванова удивленно воззрилась на него, а Сафар Бекиевич даже отложил свою клеенчатую тетрадь, в которой решал задачи.
— Кружок, действительно, сделал кое-какие успехи, — милостиво согласилась Макунина. — Но не обязательно было позволять Влахову курить на сцене…