. Возникшие в отмеченный период специализированные работы позволяли проникнуть во внутренние причины действий ордынских властей
[14], и княжеского рода
[15]. Пришло понимание необходимости изучения влияния татар на древнерусское общество
[16]. Наиболее яркими примерами этого могут служить специальные работы И.Н. Березина посвященные конкретным вопросам по структуре и устройству Джучиева Улуса
[17]. Не менее интересны в этом отношении статьи Н.И. Веселовского исследовавшего монголо-татарское влияние на культуру и государственность Руси
[18]. Несмотря на то, что в профессиональном отношении труды затрагиваемой группы не уступали крупным обзорным работам, уже в силу своего узкотематического характера они оставались известными сравнительно небольшому кругу специалистов и, в результате, продолжительный период были мало востребованными.
Несмотря на немногочисленность работ и их специфичность дореволюционным историкам удалось разрешить ряд важных проблем. Во-первых, была сформулирована и представлена общая, хотя и не бесспорная концепция, отношения Золотой Орды с Русью и русской церковью. Во-вторых, благодаря вводу в научный оборот большого числа новых источников формировался критический взгляд на историю церкви, ориентировавшийся на новейшие методы и достижения гражданской науки. В-третьих, все чаще возникала потребность рассмотрения истории русской церкви в контексте гражданской истории. В-четвертых, в значительной мере были реконструированы отношения митрополичьей кафедры и монастырей с княжеской властью.
Как уже отмечалось, для большинства авторов обзорных работ, Золотая Орда и ее влияние на Русь, представлялись чем-то ужасным. На многие вопросы, связанные с монгольским нашествием, было принято отвечать через обращение к образам мученичества и героики. Этот взгляд оставался характерным и для церковных авторов. Тюркское политическое влияние рассматривалось как исключительно негативное и имевшее самые плачевные результаты в области экономики, культуры и нравов. Правда, уже в первой половине XIX века, по мере ввода в научный оборот новых источников, стало возникать понимание того, что отношения Руси и Церкви с Ордой не были однозначными, как об этом писал князь М.М. Щербатов[19]. Например, на такой робкий намек присутствует у митр. Платона (Левшина), увидевшего несоответствие имеющейся концепции угнетенной церкви с тем материальным достатком и тем правовым статусом, которым обладала церковь в годы ордынского господства[20]. Не сумели в полной мере преодолеть это затруднение и последующие авторы: архиеп. Филарет (Гумилевский)