Возможно, к первоначальному возвышению Адулиса имела какое-то отношение птолемеевская колонизация (в III в. до н. э.); в начале VI в. н. э. Козьма Индикоплов нашел в Адулисе греческую надпись, составленную от имени Птолемея IV (222–205 гг. до н. э.) кем-то из его подданных[541].
Плиний считал основателями Адулиса беглых египетских рабов; возможно, сыграла роль народная этимология имени Аδουλις (δουλος). Во времена Плиния, т. е. к середине I в. н. э., Адулис был «величайшим рынком, троглодитов и эфиопов» и вел значительную торговлю[542].
Клавдий Птолемей знал Адулис и довольно правильно (с обычной для южных пунктов сшибкой) определил его положение с помощью системы координат[543]. Псевдо-Арриан именует Адулис «довольно большой, деревней» (χωμη), но вместе с тем показывает его растущее значение в морской и сухопутной торговле. С этого времени расцвет Адулиса связывается с расцветом Аксумского царства. Отсюда начинался еще один широтный путь от Красного моря к долине Нила. Из Адулиса он вел к городу Колоэ (Кохайто); по свидетельству Псевдо-Арриана, этот отрезок пути занимал три дня. Следующий отрезок, от Колоэ до Аксума, занимал пять дней, всего от Адулиса до Аксума путь составлял восемь дневных переходов[544]. Столько же времени занимал этот путь в начале XX в. Прокопий Кесарийский и Фотий, по Ноннссу, дают большие цифры; по словам первого из них, путь из Адулиса в Аксум продолжался 12 дней[545], по словам второго — даже 15[546]. Очевидно, это ошибка.
Матара и Еха, выросшие в предаксумский период, были промежуточными станциями на пути из Адулиса и Колоэ в Аксум.
Из Аксума караванный путь в долину Нила шел на запад, к берегам Такказе, далее по правому берегу реки до брода Кемальке. Этой дорогой двигались войска Эзаны на покорение Нубии. У брода Кемальке они переправились через Такказе-Атбару и продолжая путь на запад, очевидно, по левому берегу Атбары, вышли к Нилу (Сида). Отсюда аксумские отряды разошлись вверх и вниз по Нилу.
Еще южнее широтный путь начинался, очевидно, у Авалита. Параллельно ему шли расположенные далее к югу пути от портов Индийского океана: Дейры, Опопы, Малао, Рапты; сведения о них сохранились у Птолемея, Псевдо-Арриана и Козьмы Индикоплова.
Насколько многочисленны широтные караванные пути, настолько же малочисленны меридиональные, которым приходилось конкурировать с морским и нильским путями. Известна, в сущности, лишь одна сухопутная трасса, пересекавшая всю Нубийскую пустыню и Эфиопию с севера на юг, между Красным морем и Нилом.
О северном отрезке этого пути определенно говорит Адулисская надпись: «Я сделал безопасным путь от местностей моего царства до Египта»