Недавно назначенный первым секретарём Калужского обкома КПСС А. А. Кандрёнков, получив письмо Овчинникова, решил на всякий случай отмежеваться от крамольного альманаха. Сделать ему это было легко — все решения об альманахе принимались до него, и ответственность за эти решения лежала на его предшественнике С. О. Постовалове.
23 декабря 1961 года в калужской газете «Знамя» появляется разгромная статья с многозначительным заголовком «Во имя чего и для кого». Подписавшие статью преподаватели Калужского пединститута Н. Кучеровский и Н. Карпов быстро «разобрались» с идеологической подоплёкой альманаха и его авторов:
Посмотреть на жизнь глазами пижонствующего стиляги, разуверившегося во всём и всех скептика или, скажем, глазами наивного «простачка», школяра — это стало для какой-то незначительной части молодых прозаиков и поэтов своеобразной модой. Их произведения пользуются крикливым успехом прежде всего у тех, чьими глазами авторы подсматривают жизнь, а так же у разного рода злопыхателей.
К выходу газеты типография успела напечатать 30 тысяч экземпляров, но облкниготорг тут же отказался от книги, и на этом печать была остановлена. По тем временам это был мизерный тираж, так что эти тридцать тысяч по мере печатания ночами просто увозились в Москву и там растворялись. Продавали их прямо с колёс, на вокзалах. Да ещё московский книжный магазин № 100 пару раз машину присылал.
Тем же 23 декабря 1961 года датируется докладная записка в ЦК КПСС начальника главного управления по охране военных и государственных тайн в печати при Совете Министров СССР П. Романова по поводу альманаха с просьбой «поручить соответствующим отделам ЦК КПСС рассмотреть этот вопрос».
Готовилось уже специальное постановление Бюро ЦК КПСС по поводу альманаха. Сохранился проект его за подписью Е. К. Лигачёва и Е. М. Чехарина.
Последовали оргвыводы. Директор Калужского книжного издательства А. Сладков получил строгий выговор, главный редактор издательства Р. Левита и начальник обллита Г. Овчинников были освобождены от занимаемых должностей, секретарю обкома КПСС по идеологии А. Сургакову было поставлено на вид. Более строгие меры были отменены Н. С. Хрущёвым после того, как у него на приёме побывал Паустовский.
Через тридцать лет Булат Окуджава вспоминал, как они ходили в ЦК заступаться за Романа Левиту:
В связи со скандалом вокруг сборника было спущено сверху распоряжение снять редактора сборника Романа Левиту за проявленную политическую близорукость. Мы, авторы, решили за него заступиться (терять уже было нечего) и написали резкое письмо М. Суслову с требованием нас принять. Но Суслов встретиться с нами не пожелал, а поручил это крупному партийному чиновнику Романову. Нас вызвали. Мы явились. Мы сидели в небольшом кабинете перед самим Романовым и ждали, что он скажет.