– Говорят, сгорел могильник Эзмил?
– Сгорел. Дотла.
– От чего?
– От пожара, – усмехнулся Велион. – Поджёг, наверное, кто-то.
– Может, маги? – предположил Аргамер.
– Не исключено. А может, могильщики. Говорят, там сейчас их целая свора.
– Свора? В наших краях их в последнее время не видно. Их, по слухам, в последнее время очень невзлюбили жрецы Единого.
– Вести о сгоревшем могильнике доходят до могильщиков быстрей, чем до жрецов Единого.
– И то верно.
«Прискакал» сын Свиши. Он грохнул о стол бурдюк с брагой так, что содержимое чуть не брызнуло в разные стороны.
– Не балуй, – строго сказал Аргамер.
– Хорошо, пап.
– Набрал из той бочки, что в углу?
– Ага.
– Ну, скачи.
– Ага.
– Бойкий мальчуган, – произнёс Велион, когда мальчишка ускакал на бутафорском коне вести воображаемую войну.
– Все в его возрасте бойкие, – улыбнулся Аргамер. – Я с одной ногой едва за ним поспеваю. Давно уже понимает, что мне тяжело, но ведёт себя так, будто не понимает.
– Он ещё совсем пацан.
– Да уж, конечно, – пробормотал Аргамер, разливая по стаканам брагу.
Они выпили, не произнося никаких тостов.
Брага оказалась приятной на вкус, крепость, и немалая, даже не чувствовалась – угадывалась. Велион выпил махом половину стакана и поставил его на стол.
Здесь многое изменилось. Другая мебель, добротная и не кособокая, новым деревом сверкали потолок и стены. Нищета, что была раньше, исчезла. Аргамер умел работать руками. Велион вспомнил свои убогие попытки починить мебель и горько усмехнулся про себя.
«Надо надраться, – подумал он, доедая пирог и одним глотком допивая брагу. – Надраться в сопли. Хвала богам, Аргамер неразговорчивый собеседник, вопросы задаёт только из вежливости, даже не зная, как поддержать разговор.
Надо надраться в сопли».
***
– Шлюха! – заорал мальчишка лет четырнадцати и запустил в Свишу камнем. – Проблядовка!
Свиша охнула и, выронив туесок с земляникой, схватилась руками за ушибленный крестец – мальчишка кидал камни метко, видимо, хорошо натренировался на белках и воронах. Вдова бросила затравленный взгляд на могильщика и, видимо, прочитав что-то в его глазах, попробовала схватить его за рукав, но не успела. Велион в два прыжка подлетел к мальчишке, ухватил его за руку, в которой уже был зажат второй камень, и встряхнул. Парнишка взвизгнул, когда могильщик начал выворачивать ему руку из сустава. Этого Велион и ждал.
– Кинь в меня, – прошипел он, приближая своё лицо, искорёженное ненавистью, к побледневшему от боли и испуга лицу мальчишки. – Осмелишься кинуть в меня, а? В меня, более сильного, чем ты? Нет? Боишься получить сдачи? Ну?! Кинь! Или скажи – боишься?