> гго может разорвать связь с интернетом, — отречение от городского уклада жизни.
Я остановился на слове «истерия» после того, как увидел рекламу iTunes по телевизору, и этого было вполне достаточно. Меня очаровали визуальные образы: небоскрёбы и жилые кварталы сами собой возводились из обложек музыкальных альбомов прямо на глазах. А вскоре я обнаружил (разумеется, с помощью интернета, а как иначе?), что название рекламного агентства, снявшего этот ролик, «Frantic City», то есть, убрав одну букву «с» из этого словосочетания, получаем истерию (franticity). В рекламе дома, построенные из музыки, рушились словно карточные домики и разливались ослепительными потоками аудиовизуальных данных, которые устремлялись прямо в iPod. Сопро-нождала это всё песня «Cubicle» группы Rinogerose, цифровой гаражный панк с припевом «Ты проводишь всё своё время в маменькой коробке, в коробке». Подтекст такой, что iTunes подарит
вам дивный мир прослушивания вне замкнутых пространств, совершенно новую мультивселенную без предрассудков и предубеждений.
СЕЙЧАС
«Город звука» — основополагающая метафора в книге Пола Морли «Words and Music: A History of Pop in the Shape of a City», вышедшей в 2003 году, предметом которой является поп-музыка нашего времени. «Words and Music» — это воображаемое путешествие Морли и Кайли Миноуг по шоссе туда, что автор называет «столицей удовольствия» и «городом информации из стекла и бетона». Сверкающий мегаполис, описанный Морли, определённо не то место, которое я хотел бы посетить: невероятно огромный, стерильно сверкающий музыкальный магазин, внешне напоминающий iPod. Не уверен, что слово iPod фигурирует в книге, но в одном месте Морли описывает место, в которое они с Миноуг едут, как «город списков», а это, в об-щем-то, говорит о том, что когда он писал книгу в 2002 году, то уже держал в уме этот гаджет, хотя тогда iPod был ещё далеко не самым популярным электронным устройством (продажи iPod по-настоящему начали расти только в 2005 году). В любом случае, «Words and Music» могла бы стать своего рода «Капиталом» для музыки и звукозаписывающей индустрии в эпоху MP3 и iPod, пояснительной схемой к реальности нового тысячелетия, в котором царят немыслимое изобилие и полностью открытый доступ ко всему. Город, в котором, если процитировать «Манифест коммунистической партии» «всё сословное и застойное исчезает». Музыка стала несущественной не только из-за того, что она лишилась материальной оболочки и стала двоичным кодом, но и потому, что все «субстанции», с которыми музыкальные критики и фанаты ассоциировали рок- и поп-музыку (в смысле связи музыки с конкретным социально-культурным контекстом), теперь просто испарились.