ПОП-КУЛЬТУРА ЗАЦИКЛИЛАСЬ НА САМОЙ СЕБЕ
Лично для меня хранить экземпляр, который когда-то был в обороте, гораздо важней, чем созданный на волне ретромании псевдооригинал. У флайера очень крепкая связь с историей, и на самом деле уже существует свой рынок для фанатов-кол-лекционеров олдскульных рейверских флайеров. Но для аукционных домов, таких как Dreweatts, утверждает Маккарти, «будет крайне трудно продать оригинальные флайеры — они ведь такие маленькие». Коллекционеры хотят обладать чем-то увесистым, чем-то, что можно с гордостью демонстрировать. На выставке «ArtCore» было всего несколько оригинальных экземпляров, и один из них, помещённый в рамочку, флайер легендарного эйсид-хаус-клуба Shoom — размером с рекламный проспект и с рудиментарным чёрно-белым дизайном, — должен признать, выглядел он, мягко говоря, нс впечатляюще.
ПРОШЛОЕ СОШЛО С УМА
Панк довольно устойчив к «музеификации» в силу своего иконоборческого отношения к прошлому. Рейв всегда был про движение вперёд, которое по умолчанию не предусматривает терпимости к пыльным архивам. Бескомпромиссный минимализм раннего техно — музыки, раздетой до голого ритма и структуры, — перекликается с итальянскими футуристами 1909—1915 годов. Как бы я ни любил историю и копание в прошлом, часть меня всегда будет вдохновляться манифестами футуристов, «побивающих камнями» презренных пассеистов (старьёвщиков, кураторов и чтущих традиции искусствоведов). Итальянский футуризм возник в противовес развивающемуся
в стране религиозному гнёту, который породил туризм как форму путешествия во времени (на отдыхе ты всегда путешествуешь по прошлому стран, особенно это касается Старого Света) по стране, которая утыкана руинами, полна впечатляющих соборов, больших площадей и дворцов — наследия не только золотого века (Римской империи), но и эпохи Ренессанса.
СЕЙЧАС
Манифест лидера футуристов Ф. Т. Маринетти гласил: «Мы хотим избавить эту землю от его смердящей гангрены — профессоров, археологов, гидов и старьёвщиков. Италия слишком долго была продавцом старья. Мы намерены освободить её от бесконечных музеев, которые покрывают её земли подобно надгробиям... Музеи-кладбища!.. Подобно бесстыдной оргии бесконечного числа чуждых друг другу тел». Продолжая развивать сексуальные образы, он рассуждал о том, что «любоваться старой картиной — всё равно что высыпать прах нашей души в погребальную урну, вместо того чтобы уносить её вперёд к действию и созиданию. Преклоняться перед наследием прошлого — всё равно что тратить жизненную энергию на что-то инертное и разлагающееся — как трахать труп».