6 апреля 1966 года, Рио-де-Жанейро.
Даже по туристской рекламе невозможно представить себе всю красоту этого города: горы поднимаются прямо в центре города, сверкающие заливы, широкие песчаные пляжи. Все это вместе невыразимо красиво.
Все оперативные сотрудники, ведающие операциями против Кубы в резидентурах стран Южной Америки, собрались здесь на совещание. Цель совещания — активизировать работу по вербовке агентов, которые могут поселиться на Кубе, вербовке кубинских правительственных чиновников, которые выезжают за границу, и расширить операции с целью проникнуть в разведывательную систему кубинцев, действующую в странах пребывания наших резидентур. Том Флорес, бывший шеф резидентуры в Монтевидео, теперь руководит из штаб-квартиры всеми операциями против Кубы, а здесь проводит совещание. Аналогичное совещание на прошлой неделе он уже провел в Мехико с оперативными сотрудниками по кубинским операциям из резидентур в странах Центральной Америки, Карибского моря и Мексики.
В своем вступительном слове Флорес жаловался, что у ЦРУ до сих пор практически нет таких агентов, которые постоянно жили бы на Кубе и могли бы добывать информацию на месте. Техническая разведка с помощью радиоэлектронных средств, радиоперехвата с кораблей типа «Оксфорд», с помощью спутников и воздушной разведки осуществляется хорошо, но этого недостаточно. Не удивительно поэтому, что и здесь он снова поднял вопрос о вербовке с помощью писем. Затем мы целый день посвятили изучению организационной структуры и функций кубинской разведывательной службы.
Вчера и сегодня каждый из нас поочередно докладывал о своих местных операциях против кубинцев. Мои операции застопорились в бесконечной паутине контрразведывательных операций и в усилиях вынудить правительство принять меры против отделения Пренса Латина в Монтевидео.
Интересно было послушать об операциях в Кито и Каракасе. Фред Морехаус, бывший руководитель группы подслушивания телефонов в Монтевидео, был переведен в Каракас, где ему удалось засечь и опознать двух человек, которые осуществляли тайную радиосвязь с Кубой. Нам не было сказано, были ли оба они завербованы, но, во всяком случае, оба канала связи были нейтрализованы.
О работе резидентуры в Кито докладывал не кто иной, как мой старый босс Уоррен Дин; на совещание вызваны оперативные сотрудники, но Дину захотелось отдохнуть несколько дней в Рио. Он сообщил, что, после того как в 1963 году к власти пришла хунта, Рафаэль Эчеверрия уехал на Кубу. Там ему сделали операцию по удалению опухоли в голове. После выздоровления он прошел подготовку в качестве агента кубинской разведки и вернулся в Кито, и хунта оставила его в покое. Через Марио Карденаса, нашего агента в компартии Эквадора, удалось выяснить, что Эчеверрия пользуется специальной системой тайнописи для отправки донесений на Кубу и имеет схему приема радиосигналов с Кубы. Служба связи вмонтировала передатчик в радиоприемник, которым пользовался Эчеверрия для приема на коротких волнах указаний с Кубы, так что сотрудники резидентуры получили возможность записывать передаваемые с Кубы указания, находясь в квартире через улицу, в которой еще в свою бытность, незадолго до свержения Аросемены, я разместил Луиса Сандовала под видом коммерческого фотографа. Резидентуре удалось также снять копии с кодовых таблиц, которыми Эчеверрия пользовался в переписке со своими руководителями на Кубе; тем самым его связь с Гаваной оказалась под контролем резидентуры.