Я не против. Посмотрю, что ты, дедушка, запоёшь, когда каждую неделю сельдь под шубой есть станешь.
От борща чародеи отказались — сыты.
— Ты нам селёдочки, стрекоза, по своему рецепту сделай, — попросил дед.
Беру миску, вилку большую и спускаюсь в подвал, чтобы в бочковом темном рассоле наловить рыбки.
— Что скажешь, друг любезный, — отчётливо вдруг слышу над головой голос деда. — Увидел чего интересного? Есть в девочке магия?
— Не увидел, как и крови твоей следа в ней нет. Ты зачем степнячку в род ввел, Осей? Вы же чужие друг другу абсолютно, — строго и совершенно не пьяно спросил гость.
Упс! Это я сейчас невольно, но подслушиваю? «Павел Андреевич, вы шпион?» — прозвучал в сознании неудобный вопрос из старого фильма. В нём герой тоже в подвал за информацией спускался. Но я-то не нарочно.
— Ты же сам сказал, что безвредная она. Да и рекомендация надёжная. Пусть живет, а? — чуть заискивающе попросил мой опекун. — Смотри, какая красота в доме стала и кормит вкусно. Постель смастерила чудесную — у меня спина болеть перестала. Сплю, как младенец. — Понимая, что аргументы слабые в защиту мою, Осей заторопился, — я же за девочкой приглядываю, ты не думай. Тихая она. Подрастёт, замуж отдам. Дом завещаю. Будет на несколько несчастных людей на земле южнорусской меньше.
— Не понял? — хмыкнул гость. — Ну ладно сиротка эта, а ещё кто?
— Меня не считаешь, Горислав Борисыч? Не знаешь ты, каково бобылём жить. И дай светлые боги не знать тебе этого. Мальчонка, опять же, жених Дашин, тоже сирота. Вот нас уже трое. Разве мало? — выдал простой расклад старик.
— Ох, Осей, только ради нашей дружбы не стану в Совет докладывать о нарушении. Но смотри, если что заметишь недозволенное, сразу же ко мне! — строго предупредил гость.
Шаркнули ножки стула по полу, послышались шаги.
— Поеду я, возчик заждался. Не провожай, сам дорогу найду.
Хлопнула входная дверь. А я, забыв зачем в подвал спускалась, побежала в гостиную.
Дед сидел, сложив перед собой на столе кисти рук, и задумчиво жевал губы.
— Слышала? — не поднимая головы спросил он. Я кивнула. Чародей вздохнул. — Проверка это была, Даша. Всех, кого в семью чародейскую берут, прежде до седьмого колена шерстят. На благонадёжность. Ты же найдёныш безродный. Как тебя проверить? Вот и встревожился дружок мой, что я самовольно тебя в семью ввел. Самолично Горислав Борисович пожаловал. А чтобы ты не встревожилась да щиты ментальные на себя не наложила, велел пьяными притвориться, — мэтр горько улыбнулся, — на слово мне не поверил.