Моя жизнь рушится. Снова.
Сколько раз за последнее время она рухнула? Сколько раз я еще узнаю, услышу, увижу то, что будет испытывать меня на прочность? А ведь могла бы просто выйти за Торна и просто жить с ним. Ничего не пришлось бы делать, он бы все делал за меня. Все решал за меня. Мне всего-то и нужно было, что мило улыбаться в камеру, встречать стилистов и визажистов и запоминать речи.
Всего-то.
– Все, пойдем.
Бен держит в руках и мои, и свою сумку. Она у него небольшая – это что, вся жизнь в ней уместилась? С другой стороны, в моих уместилось не больше. Одна сумка практически полностью принадлежит Гринни. Там ее игрушки, чтобы на новом месте было проще привыкнуть, и… что там еще?
В салоне флайса мы молчим. Я думала, что буду жадно льнуть к окнам, разглядывая город, где родилась и выросла мама, но я его даже толком не вижу. Было бы странно, если бы видела, потому что я смотрю на свои руки. Непривычно видеть их без маникюра. Впрочем, если я права, в ближайшее время его отсутствие перестанет меня волновать. Все, что меня будет волновать, – это как найти работу, будучи беременной, и как с нее не вылететь. А еще как выносить ребенка иртхана.
В те годы, когда раскрывали информацию, на людей вывалилось просто море того, что им нужно знать про иртханов. В частности, о полукровках. Полукровок в наше время было не сказать чтобы много, но они были. Если у иртхана было пламя средней силы или слабенькое, женщина справлялась сама. Но если пламя было сильным или таким, как у Торна, чтобы выносить ребенка, нужно было постоянное вливание огня.
Было кое-что еще.
Иртханы никогда не отказывались от своих детей. То есть остаться матерью-одиночкой с полукровкой на руках могла только иртханесса, но никак не простая женщина. Хотя бы потому, что пламя предсказать невозможно. Среднее пламя могло проснуться в подростковом возрасте или чуть позже, слабое – ближе к совершеннолетию, но сейчас по всему миру наблюдалось общее увеличение силы иртханов. Поэтому как поведет себя огонь именно в этом ребенке, сказать не мог никто.
В случае такого пламени, какое мог передать своему наследнику Торн…
Ну, подозреваю, что оно могло проснуться в колыбели. Наверное.
– Вы же говорили, что будете жить одна, – это были первые слова, которыми встретил меня риелтор.
– Она и будет. Я просто ее провожаю.
Невысокий лысый мужчина недоверчиво посмотрел на нас, но ключи все-таки отдал.
– Пойдемте.
Мне надо было осмотреть квартиру, чтобы проверить, что все исправно, и на предмет видимых повреждений, но я лишь мельком оглядела поверхности и кивнула. Риелтор что-то еще говорил про подключение каналов к сети, но Бен его выставил, сказав, что мы разберемся сами.