Мы.
Гринни уже вовсю бегала по квартире, изучая ее, а я стояла на кухне, символически разделенной с гостиной барной стойкой. Когда Бен вернулся, я уже относительно вытряхнула себя из состояния, которым меня накрыло в здании телепорта. Взгляд его зацепился за что-то за моей спиной, потом он хлопнул в ладоши.
– Так. Кофе будешь?
Я обернулась, увидела кофемашину. Когда он шагнул к ней, выставила руку вперед.
– Зачем тебе это? – спросила, глядя ему в глаза.
Как я оказалась в Рагране, на кухне квартиры, в которой стою впервые, вместе с Беном? Как такое вообще могло произойти со мной? Беременность, которая обрушилась мне на голову, как сошедшая с гор лавина?
Все эти мысли промелькнули в тот момент, когда он пожал плечами и сказал:
– Предлагаешь просто тебя бросить?
– Мы с тобой не друзья.
– Знаю, ты мне уже неоднократно на это намекала.
– Я?!
– Да, ты, женщина. И если ты сейчас просто не сядешь, пока я делаю нам кофе… – Бен остановился возле кофемашины раньше, чем я успела ему высказать все, что думаю, и расхохотался.
Выглядело это, мягко говоря, странно, поэтому я на всякий случай отодвинулась.
– Ты чего?
– Кофе, – фыркнул он. – Если только твой риелтор не предугадал магическим образом, какой кофе ты любишь, и не забил им все шкафы…
Пару минут я смотрела на него, а потом закрыла лицо ладонями и опустилась на барный стул. Не знаю, сколько прошло времени в молчании под шуршание Гринни, изучающей новую территорию, пока движение воздуха рядом не заставило меня вздрогнуть. Я убрала ладони от лица и взглянула на остановившегося напротив меня Бена.
– Слушай меня внимательно, девочка с коньками. В свое время моей матери пришлось бежать из страны, и тогда у нее на руках был я. Такая мелочь, которая даже ходила, держась за стену, и создавала гораздо больше проблем, чем могла помочь. Так вот, не окажись тогда рядом с матерью мужчина, который вытащил ее из этого дерьма, я не знаю, как бы ей пришлось. Не знаю и знать не хочу. И я не собираюсь тебя с этим бросать только потому, что мы не сошлись характерами.
– Мне не нужна твоя помощь.
– Серьезно? – Он прищурился. – Давай ты это повторишь, когда придешь в себя.
– Я в себе. – Я поднялась. – Мне. Не нужна. Твоя. Помощь.
– Супер. И как ты будешь его носить?
Я глубоко вздохнула.
– Ребенок иртхана – совсем не то, что обычный ребенок, Лаура Хэдфенгер. Особенно ребенок такого иртхана.
Можно подумать, я этого не знала.
– Да. Есть еще отличный выход – аборт. О нем ты не задумался? – Я обхватила себя руками. – Зря. А я задумалась. И кроме того, что это отличный выход – если эта беременность все-таки есть, – я вижу, что он не просто отличный. Он единственный.