Петр Машеров: падение вверх (Дроздов) - страница 245

.

По идее, Петр Машеров должен был встать перед всеми и сказать: «Простите, но в этом деле грешен и я, бес меня попутал, хотел как лучше, а получилось, как всегда. Разделите этот выговор на нас двоих с Деминым». Ан нет… Он промолчал, мол, я не я и лошадь не моя.

И какой же вывод делает относительно этого случая Александр Симуров?

Наверное, с этим можно согласиться, но такие оценки не в чести у почитателей нашего персонажа, поэтому объективные и интересные заметки А. Симурова никогда не попадут в сборники панегириков, посвященных Петру Машерову. Неудивительно, что Иван Демин не оставил мемуаров, восхваляющих Машерова. По крайней мере, их нет в крайне тенденциозном сборнике изданных к девяностопятилетию и столетию со дня рождения Петра Машерова.

Еще одну зарисовку с заседания Бюро ЦК КПБ можно найти в воспоминаниях заведующего отделом культуры ЦК КПБ А. Петрашкевича. Причем он указывает на ее характерность, то есть нечто подобное повторялось на заседаниях Бюро неоднократно. А ведь Бюро ЦК КПБ было высшим коллегиальным органом компартии БССР в перерывах между съездами.

Итак, обсуждался вопрос о провале строительства и срыве сроков ввода в действие очень важного объекта, какого именно — не называется. Скорее всего, военного. Отчет держал министр промышленного строительства БССР Николай Архипец — тертый калач. Он был на четыре года моложе Машерова, тоже участвовал в войне, имел орден Отечественной войны I степени, с 1956 по 1961 год руководил Оршанским строительным трестом, с 1964-го по 1968-й — стройтрестом № 16 «Нефтестрой», который отстраивал Новополоцк, а с 1968 года возглавлял Минпром. Иными словами, заслуженный строитель и человек. Однако Машеров очень уж неистовствовал на этом заседании (это читалось между строк): «Вы, уважаемый товарищ министр, подвели не только себя. Вы подвели всю республику и меня лично. А я вам верил. Я вас всегда поддерживал и защищал. А вы меня просто предали. И я вношу предложение: за срыв сроков сдачи в строй объекта особой государственной важности не только снять вас с должности министра, но и исключить из партии. В другие времена за такой провал вы заплатили бы жизнью».

После этих слов Машерова в зале установилась мертвая тишина. Архипец совсем сник и даже втянул голову в плечи. Тем временем Машеров попросил членов Бюро высказаться и дать принципиальную оценку этому позорному факту. И присутствующие дали требуемую оценку, причем выступали они не как члены партийного органа, а, скорее, как судьи трибунала. Высказались члены Бюро ЦК КПБ еще более сурово и жестко, нежели Машеров, — правила игры были известны. Естественно, все присоединились к предложению первого секретаря снять с должности министра и исключить его из партии. Кстати, помимо Петра Машерова в состав Бюро входило в это время еще четырнадцать человек. Большей частью известные всем люди, первые лица республики: председатель КГБ БССР Я. П. Никулкин; командующий войсками Белорусского военного округа М. М. Зайцев; председатель правительства БССР А. Н. Аксенов; секретарь ЦК КПБ по сельскому хозяйству В. С. Шевелуха; председатель Президиума Верховного Совета БССР И. Е. Поляков; второй секретарь ЦК КП Белоруссии В. И. Бровиков; первый заместитель председателя Совета Министров БССР В. Ф. Мицкевич; первый секретарь ЦК ЛКСМБ К. М. Платонов; председатель Белорусского республиканского совета профсоюзов Н. Н. Полозов; секретарь ЦК КПБ Л. С. Фирисанов; заместитель председателя Совета Министров БССР и одновременно председатель Госплана БССР В. А. Гвоздев; заместитель председателя Совета Министров БССР Н. Л. Снежкова; заместитель председателя Президиума Верховного Совета Белорусской ССР В. Е. Лобанок; секретарь ЦК КПБ Ю. Б. Колоколов.