Разумеется, все значения слов в шифрограммах они оговорили заранее, и лист с перечнем значений лежал у Смирнова в кармане кителя, но понятнее от этого не становилось. Что-то видимо случилось такое, что Емец предпочел даже обойтись без намеков, опасаясь утечки. Вот что он имел в виду, под понятием «Серый волк» оставалось неясным, поскольку это они не оговаривали. Ясно только, что ничего хорошего в этом нет.
— Ответ будет, господин подполковник?
— Да, сейчас.
Командир бронепоезда быстро написал ответную шифрограмму:
«Леший-Яге. Лягушки днем не квакают. Готовлю мухоморы и ковер. Жду приглашения на белену. С Серым волком познакомишь? Леший»
* * *
ТЕРРИТОРИЯ, ВРЕМЕННО ОККУПИРОВАННАЯ ГЕРМАНИЕЙ. КУРЛЯНДИЯ. САРАЙ В ОКРЕСТНОСТЯХ СТАНЦИИ ТУККУМ-2. 25 сентября (8 октября) 1917 года. Утро.
— Жить хочешь?
Казак, сидящий на подвернувшемся по случаю венском стуле, злобно сверкнул глазами и гаркнул:
— Да пошел ты на…
Куда именно надо было бы пойти осталось невыясненным, поскольку говоривший полетел под ноги подполковника, вместе со стулом, получив невероятной силы затрещину. Именно затрещину, в виде «отеческого подзатыльника», а не, к примеру, удар кулаком.
Поглядев на лишившееся чувств тело у своих ног, Емец укорил Шматко:
— Ну, и как, милейший, я его должен опрашивать теперь?
Тот кашлянул в огромный кулак и повинился:
— Виноват, ваше высокоблагородие. Не сдержался. Сейчас мы его вернем в грешный мир, не извольте беспокоиться!
Пока подчиненные возились с ведром воды и лежащим «опрашиваемым», Емец встал и, подойдя к двери сарая, осторожно выглянул на улицу…
…В город они вошли на удивление без особых проблем и стычек с кем бы то ни было. Хлопцы Шкуро на глаза больше не попадались, немцы куда-то сгинули, но, судя по беспорядочной стрельбе и запаху дыма, кутерьма в Туккуме продолжалась полным ходом. Поэтому, прежде чем лезть на рожон, необходимо было провести рекогносцировку местности и разведку обстановки, чем собственно сейчас и была занята отправленная им разведгруппа.
Сам же подполковник решил не терять времени даром и вдумчиво опросить пойманного казачка на предмет обстановки в городе, а тут такая досадная задержка вышла…
— На стул сажать, вашвысокобродь?
Емец обернулся и удивленно спросил:
— Зачем же на стул? Он и на полу может подумать над тем, как ты у него выбьешь табуретку из-под ног.
Развернув свой стул спинкой вперед, подполковник уселся напротив лежащего и утвердительно сказал:
— Думаю, что ты знаешь, кто я такой.
Тот со злостью пролаял:
— Ты — черт!
Емец покачал головой и валяющемуся казаку, и Шматко заодно, который дернулся было вновь вразумить наглеца.