Но что это был за скот! Когда я вместе с новым директором Караваева, Михаилом Николаевичем Ветчинкиным, побывал на скотных дворах колхозов и увидел там очень запущенных животных, надаивавших в среднем не больше тысячи литров молока в год, я даже смутился. Уж очень большая была разница между ними и нашими животными.
— Ой, — сказал я Михаилу Николаевичу, — как бы не получилось по библейской легенде, как бы эти тощие коровы не съели наших упитанных коров!
Но делать было нечего. Часть колхозных коров мы перевели на наши усадьбы и применили к ним тот «волшебный жезл», который уже не раз творил чудеса: отличное содержание и правильное кормление. И снова получилось то, что некоторыми было расценено как чудо: за один год удои животных, полученных нами от колхозов, поднялись больше чем в три раза.
Помогла нам в этом и кукуруза. Впервые мы засеяли ею наши поля и получили прекрасный урожай зеленой массы. Кукуруза — культура для наших мест новая. И, когда в конце лета я бродил по кукурузным полям, как по лесу, среди высоких стеблей с большими зелеными листьями, я еще не знал, что для нас, животноводов, — это счастливая находка.
Я понял это только позднее, видя, с каким удовольствием поедают животные лакомый корм и как щедро расплачиваются за него высокими удоями.
Особенность социалистического общества заключается в том, что здесь нет производственных секретов. Все радуются успехам каждого, и каждый старается своими успехами поделиться со всеми. Поэтому двери Караваева всегда широко открыты для всех, кто интересуется нашим опытом.
Ежегодно в Караваевский совхоз приезжают ученые, студенты, колхозники, специалисты сельского хозяйства нашей страны и демократических стран Западной Европы и Китая.
Особенная дружба существует у нас с животноводами Чехословакии и Венгрии. Многие из них тоже стали выращивать телят в неотапливаемых телятниках и широко используют весь опыт нашей работы.
Каждый раз, когда приезжают гости из-за рубежа, они горячо просят нас побывать на их родине. Много раз звали и меня. Но я тяжел на подъем. Как только подумаю, что несколько дней подряд не побываю на скотных дворах и в телятниках, так сразу мне делается не по себе. Из-за этого я даже на юг, на курорт ни разу не ездил.
Несколько лет назад я сильно болел. Приехал из города врач, сказал:
— Обязательно вам надо поехать в Крым, в санаторий.
— Никуда я не поеду, — ответил я. — Без Караваева я все равно что дерево, выкорчеванное из земли.
Но врач настаивал на своем, убеждал, что санаторий мне для здоровья совершенно необходим, приводил в пример доярку Суслову и пастуха Нестерова. Они, полечившись в Крыму, вернулись как бы помолодевшими. Короче говоря, уговорил он меня. Собрался я ехать в Крым. На следующий день хожу по скотному двору, вижу животных, выросших на моих глазах. Сколько сил, сколько надежд и радостей, опасений и трудностей связано у меня с ними! Как же я их на целый месяц покину? Нет, думаю, никуда не поеду!