— Хорошо, — усмехнулась Сурхэм, сжав серьги в кулаке, и направилась к двери, но вдруг остановилась и снова обернулась: — А цветы?
Я перевела взор на букет. Насколько мне не изменяла память, то у меня дома цветы принять было можно — они ни к чему не обязывали и не давали надежду дарителю, однако я была не дома. Первые два букета я оставила. За первый поблагодарила, за второй — нет, но к третьему уже были приложены сережки. Что будет дальше, если продолжу принимать цветы? Быть может, именно этот жест Илан принимает за мою благосклонность, и значит, надо вернуть и цветы.
— Их тоже отнеси, — велела я. — Скажи, что луга опустеют и перестанут радовать глаз, если советник продолжит их обрывать. Можешь добавить, что Ашити печалится, видя гибель цветов.
— Поняла, — кивнула прислужница, снова усмехнулась и покинула меня.
Проводив ее взглядом, я вздохнула и откинулась на спинку стула. Я сидела в… кабинете, который все-таки оборудовала, самовольно захватив одну из нескольких свободных комнат, которые оглядела утром четвертого дня без Танияра. Выбрав небольшую кладовую, где имелось окно, я попросила ягиров расчистить ее от сундуков и ненужной мне утвари. Всё это отнесли в одну из нежилых спален, до возвращения хозяина, разумеется. Алдар решит, куда девать свое добро, ну, или отберет мой кабинет и вернет всё на место. Последнее было бы досадно, но я, на всякий случай, подготовила себя к такому исходу, чтобы сильно не расстраиваться.
А пока сюда занесли стол, прибили полки, поставили небольшой сундучок, который запирался на замок, и украсили стену шкурой, чтобы не было совсем пусто. Я же перетащила в кабинет писчие принадлежности, запас чистых свитков, которые мне когда-то выдал Танияр, потом поцокала языком, сокрушаясь из-за отсутствия книг, которыми можно было бы заставить полки, вздохнула и начала обживать присвоенное помещение.
Что я ощущала, когда впервые уселась за стол? Я чувствовала удовлетворение. И умиротворение. Будто вернулась домой из дальних странствий, и теперь могу насладиться привычным уютом и покоем родных стен. И следующее, что я сделала, — это записала свои мысли о посещении дома каана, произошедшее на третий день без моего воина. По свежему следу, так сказать. Писала я, разумеется, буквами, а не ирэ. Во-первых, так мне было привычней и легче, а во-вторых, никто бы не смог прочитать моего опуса.
И когда к вечеру пришел Юглус, я уже беседовала с ним в моем кабинете. Я усадила его на стул для посетителей, после отложила список и приветливо улыбнулась. Ягир с минуту озирался по сторонам, потом пожал плечами и поглядел на меня.