— Да уж, — тихо вздохнула я и откинулась на спинку сиденья.
Сегодня был мой выходной, и, получив наказ государя вернуться к ужину, я отбыла из дворца, чтобы отдохнуть от службы и встретиться с родными, с которыми не виделась уже долгое время. Первым я выбрала дядюшку. Его общества мне неизменно не хватало. Магистр Элькос, конечно, был мне другом и давал недурные советы, но графа Доло заменить было сложно. С ним у нас сложились настолько теплые доверительные отношения, которые могли быть только между родными и близкими людьми. Да и доверяла ему больше, чем магу, который, как бы ни был хорош, все-таки оставался слугой и доверенным человеком короля.
Отчий дом я решила оставить напоследок, чтобы не успеть устать от матушкиных увещеваний и сестрицыных восторгов по собственному жениху и светской жизни, в которой она теперь принимала участие. Это утомляло больше, чем день, проведенный в кабинете. Потому дорогим мне людям, любимым так же сильно, как и раньше, я решила оставить времени, как можно меньше, чтобы расстаться с ними с чувством сожаления, что не успела насладиться их обществом, а не с раздражением и мыслью оттянуть свой следующий приезд на неопределенное время.
— Доброго дня, ваша милость.
Лакей, встретивший меня у дверей особняка Доло, склонился при моем появлении. Я кивнула ему и прошла в гостеприимно распахнутую дверь, на ходу скинув слуге на руки шубку. Когда я вошла в холл, дядюшка уже был там. Он раскрыл объятья мне навстречу, и я нырнула в них, не скрывая радости от встречи.
— Дитя мое, наконец-то вы смогли вырваться и навестить старика, — сказал граф Доло, поцеловав меня в лоб.
— Доброго дня, ваше сиятельство, — улыбнулась я и отступила.
Следом за дядюшкой появилась его супруга. Графиня приветствовала меня, после устремила мне за спину взгляд, приподняла в немом и фальшивом изумлении брови, а затем произнесла светски:
— Прошу, ваша милость.
— Мы последуем за вами, дорогая, — пообещал супруге дядюшка. — Оставьте нас ненадолго.
— Как угодно, — ответила графиня Доло и ушла, ее муж покривился:
— Простите ее сиятельство, Шанни. Это всё предрассудки.
— О, — отмахнулась я. — Пустое, ваше сиятельство. Думаю, нет в столице дома, где бы ни успели обсудить мою самостоятельность. Меня это вовсе не угнетает. У меня есть должность, я служу самому государю Камерата, и только это единственное имеет ценность.
— Верно, дитя мое, — улыбнулся граф и повел рукой в приглашающем жесте. — Прошу.
Я на тетушку и вправду не обижалась. Так она вела себя каждый раз, когда я появлялась в их доме, неизменно намекая, что девице полагается сопровождение старших родственников, которого у меня, разумеется, не было. В первый раз она выразила протест словами, но после дядюшкиной отповеди более ничего не говорила, но отказать себе в этом взгляде мне за спину никак не могла.