Шли недолго, минут пятнадцать. Чтобы наконец-то добраться до конечной точки нашего путешествия – поместья сар Штраузенов. Настоящего дворца, как и положено, окруженного решетчатой, художественно выполненной литой оградой. А также тщательно ухоженным парком, который и сейчас, ранней весной, выглядит великолепно.
Что уж говорить о самом дворце! Построенный в стиле позднего классицизма, из мрамора трех цветов – белого, красного и матово-черного, он смотрится немногим хуже, чем дворец самого короля, Эдрика Великолепного. Которого в узком кругу иначе как Эдриком Плюгавым и не называют. И тому имеются все основания. Хотел бы я иметь такой же? С заставленными дорогой мебелью гигантскими залами, стены которых сплошь увешаны полотнами мастеров прошлого, с собственным театром, несколькими выездами, толпой лакеев в дорогих ливреях и всем остальным прочим, что имеется у сар Штраузенов? Несомненно. Готов ли ради всего этого ударить палец о палец? Не дождетесь.
Я бывал здесь достаточное количество раз. Все-таки мое происхождение и незапятнанная репутация открывают двери в большинство столичных домов, не говоря уже о провинции. Да что там большинство – во все. За исключением резиденции Эдрика Плюгавого. Куда, собственно, и не стремлюсь.
Звучащую в доме музыку мы услышали далеко на подходе. Соната ля минор Вагрунди. Он, безусловно, новатор, но на мой дилетантский вкус, с негармоническими созвучиями не поскромничал. Как бы там ни было, становилось понятно: на балу наступил перерыв. Под такую музыку не танцуют, ее слушают. А это значит, в любой момент может представиться возможность столкнуться с людьми, встреча с которыми не доставит никакого удовольствия. Но я знал, на что шел.
– Вам сюда, – указал посыльный на одну из дверей. И, в который уже раз взглянув на меня восторженно, исчез.
Когда-то мне такие взгляды доставляли удовольствие. Особенно в том случае, когда они принадлежали молодым симпатичным дамам. Времена эти миновали три года назад. После того как один незнакомец размазал меня, как сопливого мальчишку, взявшего в руки шпагу неделю назад. Благо свидетелей при этом не оказалось. Что совсем не умалило моего в себе разочарования: до той поры я считал, что достиг в искусстве фехтования если не небывалых высот, то многого. С той поры я значительно прибавил в мастерстве. И все же нисколько не сомневаюсь, что при новой встрече незнакомец размажет меня все с той же легкостью.
Дверь подалась легко, даже не подумав скрипнуть. Еще бы, управляющий в доме суров к своим подчиненным до жестокости, и от его глаз не способна скрыться и новая трещина на каменной плите в чулане на кухне.