Вид у вошедшей утром в комнату служанки был таким, что поневоле возникла мысль – хозяин дома вновь чем-то ее обидел. И только присмотревшись, понял: она чем-то напугана.
– Господин сар Клименсе, вы уже знаете?!
– Что именно?
Из комнаты еще не выходил, а она первый у меня за сегодня посетитель. Хозяйка дома надавала мужу пощечин за то, что он, перебрав, приставал к одной из дам? Тогда откуда испуг?
– Вашу знакомую, Клариссу сар Маньен, нашли мертвой! С обезображенным лицом! – выпалила служанка.
– Что? Что ты сказала?!
Я оказался рядом с ней настолько стремительно, что девушка и отшатнуться не успела. И стиснул пальцами ее плечи чересчур сильно, наверняка на них останутся синяки.
– Я сама видела! – зачастила служанка. – Ее нашли в самом углу парка. Там заброшенный винный погреб, целое подземелье. Правда, подходить близко побоялась. Но это точно была она, все так говорили!
– Прости… – и в карман ее передничка легла золотая монета.
Извинение за мою невольную грубость. Теперь их у меня оставалось всего четыре. Но что значат деньги в сравнении с той новостью, которую только что услышал? Кто? И зачем?! Наведя на столе порядок, служанка вышла, тихо притворив за собой дверь. Которая практически сразу же распахнулась, пропуская Клауса.
– Ты уже знаешь? – глядя на меня, догадался он.
– Это правда?
Существовала пусть и крохотная, но надежда, что случилось недоразумение.
– Увы, Даниэль.
– Ошибка исключена?
Ну скажи, что нет, ты же мне друг, в конце-то концов!
– Даниэль, это именно она. Она все еще здесь, так что…
Так что могу пойти и убедиться сам. Нет. Я хочу запомнить ее такой, какой видел в последний раз. Веселой, красивой, улыбающейся и смотревшей на меня так, что и без всяких слов становилось понятно, как она рада нашей встрече.
– Возможно, скажешь, кто это сделал?
Тогда я брошу тебя, великовозрастного сосунка, и посвящу столько времени, сколько потребуется, чтобы его найти. И убить. Кто бы он ни был и чем бы мне его убийство ни грозило. Рука непроизвольно сжалась в кулак так, что пришла боль. Найти и убить. Кто бы он ни был и чем бы ни грозило.
– Даниэль, пока неизвестно. Но есть надежда…
Ты бы мне лучше другую надежду дал.
– Клаус, что-то еще?
Если нет, оставь меня одного. И не говори мне сейчас ни слова об Армандо сар Торриасе, плевать я на него хотел!
Клариссу я все-таки проводил. Когда повозка с прикрытой холстиной телом и с просочившимися пятнами крови на месте лица выезжала из задних ворот, долго шел рядом, держа ее за руку. Было больно – я, одно имя которого заставляет бледнеть многих, не смог защитить Клариссу. И еще думал о том, что наверняка бы увел ее от мужа, если бы меня не останавливала собственная в сравнении с ней нищета. Во всяком случае, хотелось верить.