– Ты будешь жить здесь, как положено по традиции невесте принца. Я составлю расписание на каждый день. Тебя обучат всему возможному и необходимому, чтобы придать тебе… – она ищет подходящее слово, прикусив губу, – пристойный вид.
Я не желаю знать, что это означает.
– За тобой будут внимательно наблюдать. С этого дня ты живешь на лезвии ножа. Один неверный шаг, одно неверное слово – и ты поплатишься.
Мне становится тяжело дышать, словно я чувствую на себе цепи, которыми обвивают меня король и королева.
– А как же моя жизнь?
– Какая жизнь? – восклицает Элара. – Девочка, ты попала в сказку!
Кэл на мгновение закрывает глаза, как будто от смеха королевы ему делается больно.
– Она имеет в виду свою семью. У Мэры… у этой девушки есть родные.
Гиза, мама, папа, братья, Килорн… у меня отнимают всё.
– Ах, это, – фыркает король и плюхается обратно в кресло. – Мы выплатим им компенсацию, чтоб молчали.
– Я хочу, чтоб моих братьев вернули с фронта.
В кои-то веки, кажется, я поступила правильно.
– И чтобы не призывали моего друга, Килорна Уоррена.
Тиберий отвечает мгновенно. Несколько Красных солдат для него ничего не значат.
– Решено.
Впрочем, это не похоже на помилование. Скорее, на смертный приговор.
Леди Мэриэна Титанос, дочь леди Норы Нолле Титанос и лорда Этана Титаноса, генерала Железного легиона. Наследница Дома Титаноса. Мэриэна Титанос. Титанос.
Новое имя эхом отдается в моих ушах, пока Красные горничные готовят меня к предстоящему ужасу. Три девушки работают быстро и слаженно, не обмениваясь ни единым словом. Мне они тоже не задают вопросов, хотя, несомненно, им очень хочется. «Ничего не говори». – Я это помню. Прислуге не позволяется заговаривать со мной и уж тем более обсуждать меня друг с другом. Даже несмотря на те странности – Красные странности, – которые они, разумеется, замечают.
Они долго и мучительно пытаются сделать меня «пристойной» – моют, причесывают, раскрашивают, превращая в нелепое существо, которым я должна стать. Самое неприятное – это макияж, особенно густой слой белой пасты, которую наносят на кожу. Горничные изводят три баночки, покрывая лицо, шею, ключицы и руки блестящим влажным порошком. В зеркале это выглядит так, словно из меня высосали все тепло, словно пудра впитала жар моего тела. Удивленно ахнув, я понимаю: они постарались скрыть мой естественный румянец, знак того, что в моих жилах струится красная кровь. Я притворяюсь Серебряной – и когда служанки заканчивают процесс, выгляжу я как надо. Со свежевыбеленной кожей, подведенными глазами и темными губами я кажусь холодной и жестокой… живая бритва. Теперь я похожа на Серебряную. Я красива.