– Да, Марлен.
– Значит, осталось девятнадцать зарядов. Нам хватит отбиться.
Скажем, зарядов осталось много больше – за плавание я зарядил посох полностью, но никому об этом не говорил. Зачем? Лишний козырь в рукаве всегда пригодится. Более семи десятков дополнительных зарядов – весомый аргумент.
– А в храм мы пойдём пустые? – уточнила бардесса. – Без запаса?
– В храме тихо, там на нас никогда не нападали. Сама понимаешь, чем сильнее партия, тем меньше шансов нарваться по дороге. Потому меня и сопровождает серьёзный отряд, чтобы у разбойников желания напасть не возникало.
Тревожный набат колоколом забухал у меня в голове. "Прошли спокойно", "в храме тихо", "они нас заметили, когда все уже вышли из замка," – сказала жрица сейчас. "А там на нас напали псоглавцы, Хендерик погиб" – упомянула она в павильоне, когда нашли статуэтку. Как же погиб волшебник? Не в храме и не в замке? А где?
– Аш, – приказал Дреп, – всё равно трать заряды в меру и постоянно оглядывайся за спину.
– Понял.
– Квиланси! Ты рядом с ним, и ни на что не отвлекаешься. Нападение не твоя забота, твоё дело – защита волшебника. Роско – на тебе ловушки. Марти – прикрываешь вора. Вы оба впереди, при опасности Отмычка отходит назад, а я выхожу к воину. Марлен на случай атаки псоглавцев идёт последней. Всем всё ясно? Тогда Роско, Марти – вперёд!
– Погоди! – возразил Роско, – Я сначала на дверь колокольчик повешу. Он у меня зачарованный, звонкий. Если чужой откроет дверь, мы сразу услышим.
– Дело! Аш, тогда будь готов кидать молнии с посоха. Марлен, не дай прорваться нам в спину.
Колокольчик на леске с крючком был снят с пояса.
Затем его хитрым образом закрепили на двери, и вор начал проверять ступеньки.
Кстати, понятно, почему ступени такие большие, и почему двери шире и выше обычных – здесь обитали минотавры. По барельефам на стенах это видно – они то кого-то убивают, то стоят в величественной позе с топором, копьём или кубком из черепа. В крайнем случае, внимательно разглядывают гору чего-то, не то сокровищ, не то корнеплодов.
Вор нашёл три ловушки, но уже давно "протухшие", то есть варварски испорченные. Лестница привела к ещё одной двери. Та не закрыта до конца, в проёме лежит разрубленный панцирь паука. Из того помещения слышится тихий шорох.
– Тихо! – предостерегающе шикнул Роско. – Слышите?
Он вновь снял свой сашик, раскрутил его, бросил и потянул. Крючки с верёвкой надёжно опутали ручку двери, потому она, заскрипев, открылась. Не сговариваясь, Мартин и Квиланси бросили туда свои факелы. Стало видно, как по полу ползает множество пауков, от совсем мелких до довольно крупных, с панцирем, размером в ладонь и соответствующими лапами.