– Что имеешь в виду?
– Тебе сколько лет?
– Ну… двадцать восемь.
– И ты не следишь за ситуацией в стране? Вроде большой мальчик.
– Если ты о политике, то я действительно ею не увлекаюсь.
– Речь идёт о свободе личности, неполитик. В Европе озаботились слишком большими свободами, дарованными народам, её населяющим, ещё в конце двадцатых. Всемирный банк в две тысячи шестнадцатом году подготовил доклад «Цифровое пространство 2020: перспективы для России». Кумекаешь? Европейцев страшно волнуют перспективы нашей страны! А двадцать первого мая две тысячи двадцатого наше родное правительство приняло «цифровой закон», то есть закон о едином федеральном информационном регистре, содержащем сведения о населении России. Понимаешь, о чём это говорит?
– Об этом писали… спорили… регистр – это благо, документы через одно окно…
– Благо! – фыркнула Жанна. – Как же ты наивен! Практически всё население России, да и вообще всего мира, находится в руках маньяков контроля! Создан настоящий цифровой концлагерь, хотя большинство людей об этом не догадывается. Все крупнейшие программные и аппаратные платформы в основном американские: Фейсбук, Гугл, Инстаграмм, Зум. А теперь наши чиновники внедряют социальный мониторинг, который отслеживает не только больных коронавирусом или раком, но и все наши передвижения, в том числе по квартире.
– Жуть! – неискренне сказал Нестор.
– Ты этого не знал?
– Если честно – не интересовался.
– Так поинтересуйся, если собираешься идти с нами до конца.
– С тобой – да! – вырвалось у него.
– Не юродствуй! – строго проговорила Жанна, хотя было видно, что признание Нестора её порадовало. – Власть – сильнейший наркотик, особенно для наших либералов. А им с июля двадцатого года наш мэр сделал замечательный подарок, введя на территории Москвы закон о едином реестре персональных данных, а также закон номер сто двадцать три по спецрегулированию систем с искусственным интеллектом. Он даёт чиновникам такие полномочия, перед которыми меркнут предсказания писателей прошлого века Оруэлла, Хаксли и Брэдбери.
– Ну и при чём тут советник Долгий?
– Он-то как раз тихо-мирно и пролоббировал все эти законы, усиливающие контроль за нами до беспрецедентного масштаба. Брусникин предупреждал президента о последствиях такой «суперцифровизации», за что его и хотят убрать, но доводы Долгого оказались весомее.
– Президент должен понимать…
– К сожалению, президент не понимает, что, пока цифровые технологии развиваются семимильными шагами, растёт и человеческая глупость, порождаемая гнусными системами образования и контроля. Народ России, слава богу, ещё не превратился в стадо, как европейские народы, но всё дело идёт к тому. Недаром же президент Сбербанка говорил во всеуслышание, что нельзя давать народу образование, иначе им трудно будет управлять. Да и новый премьер гнёт ту же линию, а он, между прочим, дружок Долгого. Кстати, ты видел его фото?