– Мэйсон, стерва такой! – закричала баба Зина. – Брыс-с-са! Спасенья от тебя нет! Такая туша, да еще в эту жарищу!
Мэйсон никак не реагировал: он был бездыханен. Душа его, изнывшая от зноя, временно покинула бренную кошачью оболочку и воспарила в прохладные эмпиреи, наверно, кошачьи же.
Подруги переглянулись: «Санта-Барбара» в российской глубинке будет жить вечно!
– А Изауры у вас, случайно, нет? – пошутила Зоя Васильевна.
– Съели Изауру, – меланхолично обронил дед Федя.
Второй раз за последние пять минут подруги впали в столбняк.
– Кошку?!
– Кроликов мы держали. И Изаура была, и Леонсио… А Изаура уже не молоденькая, долго держать – мясо жесткое будет. У кроликов век недолгий, – пояснила Зинаида Григорьевна.
– А что это за сердитая женщина от вас выскочила? Чуть с ног не сбила, – пожаловалась Людмила Ивановна.
– А-а-а… Ивановна, соседка. Старый идол, – замахнулась она на супружника, – очередную свою затею на Ивановне испытывал. И ведь до чего ж додумался на этот раз?
…Федор Игнатьевич смолоду шутник был известный, по-нынешнему – приколист. Каких только затей не придумывал, каких каверз не устраивал! Зинаида Григорьевна с течением лет свыклась, притерпелась, а все же иногда и она попадалась на удочку.
Сегодня, пока она на рынок ходила, дед сбегал на Волгу, надергал десяток рыбешек – тройку буффалок себе на жареху, окуньков да тарашек коту. Полюбовался – хороши канадцы (в семидесятых запустили буффало в Волгу, а они прижились, расплодились), прямо-таки сладкая рыба, золотая, только цвета серебристого.
Золотая ты моя, золотаюшка, -
Напевал дед Федор, возвращаясь домой.
Пришел – Зинушка еще не вернулась. Взгляд случайно наткнулся на пузырек с йодом – бабка рыбу чистила, уколола палец. В голове у деда забрезжила идея (в данном случае песня вкупе с йодом сыгралипойдут роль ньютоновского яблока). Когда вернулась жена, супруг сидел над ведерком с уловом с ошалевшим видом и слабым голосом прошелестел:
– Глянь…
Зинушка подошла, с подозрением заглянула в ведерко и едва не сомлела: в ведерке еще трепыхалась пойманная рыба, пятнистая, разных оттенков коричневого цвета – от желтого до светло-коричневого.
– Золотая рыбка… – первое, что пришло ей в голову (в ее время литературу в школе изучали куда серьезней, чем нынче).
– Мутанты…Что едим! – с надрывом произнес супруг. – Сгубили Волгу! Позвони Ивановне… Пусть посмотрит!
Смутное подозрение забрезжило в глубинах Зинушкиного естества, но не проявилось, а напрасно: все свои придумки муж чаще всего опробовал на простодушной соседке. Ну не вырабатывался у нее иммунитет к Федькиным затеям!