и пригласили всех, кто хотел научиться РИА, в свою лабораториюб. На призыв откликнулись ученые всего мира. За несколько лет РИА превратился в стандартный тест, используемый по всему земному шару.
11 апреля 1972 года, за несколько дней до 54-летия, Берсон умер от сердечного приступа во время медицинской конференции в Атлантик-Сити. Ялоу редко открыто проявляла эмоции, но на его похоронах она всхлипывала. Она назвала свою лабораторию Исследовательской лабораторией им. Соломона А. Бенсона, чтобы его имя по-прежнему стояло на всех ее статьях. Она беспокоилась, что без него ее шансы на получение Нобелевской премии сильно упадут, полагая, что в научном мире его считали главным «мозгом» лаборатории, а ее – просто лаборанткой, потому что она женщина. Кроме того, она предполагала, что никто не будет уважать лабораторию, которую возглавляет кандидат наук, а не доктор медицины. В 51 год она всерьез задумалась о том, чтобы поступить в медицинский колледж – не для того, чтобы практиковать, а для того, чтобы преодолеть потенциальные барьеры, ждущие ее на пути к Нобелевской премии. Медицинского образования она так и не получила, но посвятила себя еще более прилежному труду в лаборатории, продолжая публиковать замечательные исследования. В 1976 году она получила Премию Альберта Ласкера за фундаментальные медицинские исследования, которую считают предвестником Нобелевки. Нобелевскую премию ей вручили через год.
С ПОМОЩЬЮ РАДИОИМУННОГО АНАЛИЗА ВРАЧИ НАКОНЕЦ-ТО СМОГЛИ ИЗМЕРЯТЬ КОЛИЧЕСТВО ГОРМОНОВ.
Историю эндокринологии нельзя полностью понять, не зная о РИА. РИА нельзя полностью оценить, не зная о Розалин Ялоу, потому что ее жизнь – это история не только великолепного ума, но и целеустремленности и стойкости. По выражению Нобелевского комитета, вручившего ей награду 10 декабря 1977 года, «Мы видим рождение новой эры эндокринологии».
Ялоу, может быть, и продолжала работать, но она не позабыла о барьерах, ожидавших ее на пути. К моменту вручения Нобелевской премии все уже знали, что к гормонам вырабатываются антитела, что они провоцируют иммунные клетки; именно это они с Берсоном доказали еще в 1956 году, когда им не верил вообще никто. В своей речи она напомнила всем о первом исследовании, которое никто не хотел публиковать. А в число экспонатов своей нобелевской выставки она включила и письма с отказами.
Говорят, что после церемонии награждения в Стокгольме она, не снимая, носила кулон с изображением Нобелевской премии (его подарил ей муж) и подписывала все письма «Розалин Ялоу, кандидат наук, нобелевский лауреат». Еще, как говорят, Ялоу повесила у себя в лаборатории табличку с надписью: «Чтобы считаться хотя бы вполовину такой же хорошей, как мужчина, женщина должна работать вдвое прилежнее и вдвое лучше него». Это известная феминистская максима. Но Ялоу добавила к ней еще одну фразу: «К счастью, это нетрудно»[7]. Ее дети отмахивались от разговоров о кулоне и подписи, считая это просто болтовней коллег-мужчин. Но вот табличку они помнили хорошо.