Аня охмелела, а когда она изрядно напивалась, то почему-то начинала говорить с неизвестным акцентом. И теперь она медленно, как иностранка, стала объяснять Артему, что вовсе не собиралась никогда делаться актрисой. Это не для нее, а сегодняшний эпизод — лишь уступка режиссеру. Он молодой, это его первый фильм, который рождается мучительно, с трудом. Однако Леша — талантливый режиссер, это очевидно. Ему не все равно, какого качества будет фильм, во всем он добивается точности, подлинности. И требует того же от других, а прежде всего — профессионализма.
— А княжна, часом, не влюблена в молодого режиссера? — лукаво поинтересовался Артем, и глаза его засветились в полумраке.
«Как у вампира!» — подумалось вдруг Ане, не сразу осознавшей суть его вопроса.
— О нет, — протянула она. — Я просто хочу ему посильно помочь. Он молодец, старается. Леше очень трудно. Подобрать команду профессионалов очень трудно сейчас. Везде дилетанты, вот как я. Профессионалы дорого стоят, у них есть профсоюзы, у каскадеров там или у операторов. С ними приходится считаться. А непрофессионалам можно меньше платить, тем более гастарбайтерам. Вот мы и имеем, что имеем. Не кино, а одно дерьмо!
Артем рассмеялся:
— А тебя интересно послушать!
Они еще выпили, акцент Ани усилился.
— А самое отвратительное в этой истории знаешь что? — продолжила она свой спич. — Что кино стало продюсерским. А продюсеры кто?
— Кто? — азартно подхватил Артем.
— Те же дилетанты, а еще хуже — самолюбивая посредственность, упивающаяся своей «гениальностью»! У них же деньги, они власть! Везде суют свои носы, режиссеру ни шагу не дают ступить. А что ему, бедному, делать в таких условиях? Все-то они знают, во всем разбираются, прежде всего, в умении продать товар. И что мы в итоге имеем?
— Что?
— Думаешь, произведение искусства? Или, на худой конец, хорошее кино? А хрен вам!
Артем внимательно слушал.
— И что мы имеем? — спросил он без гаерства.
— Товар! Продукт имеем. Причем малосъедобный, содержащий ГМО, от которого тошнит и происходит генная мутация.
— Это как? — заинтересовался Артем.
— Да что тут непонятного? — едва владея языком, ответила Аня. Запал кончился, она почувствовала усталость и внутреннюю пустоту. — Идиотов плодим, зрителя своего не уважаем. Впрочем, все как везде…
Она умолкла, огляделась.
— Я на секундочку.
Прихватив сумочку, направилась в туалет, который поразил ее мраморной и малахитовой отделкой, стерильной чистотой и потрясающей сантехникой. Перед выходом моя руки, Аня посмотрела в зеркало и осталась недовольна собой: круги под глазами от недосыпа, нездоровая бледность, болезненная худоба… Эх!..