В центре некогда бегового поля чернела специальная конструкция. Она была сделана из дерева, но главная ее часть представляла собой остро отточенную полосу стали весом в сто килограммов. Эта полоса была поднята к верху деревянной рамы и застыла в пазах, сдерживаемая толстым канатом. Она готовилась упасть на колоду, стоявшую прямо под ней. И ей было все равно, кто окажется на пути. Вся конструкция целиком называлась Ударницей и несла в себе показательную функцию, конечными целями которой были обычное устрашение и предоставление шавеллам зрелища (кому что по вкусу). Ударяла она всегда один раз, приносямоментальное удовлетворение: очередное — зрителям, окончательное — тому, кто лежал на колоде. Вот только Акты этого Коммунального Удовлетворения в последнее время стали слишком частыми…
Генеральный Вождь Коммунальной Партии Республики Кукареллы шавелла Рылом Втаз вошел в закрытую личную ложу и расположился в своем любимом кресле. Справа от него уселся Главный Военспец Коммунальной Республики Кукареллы шавелла Филер. Вызывающе одетая секретарша подкатила к ним журнальный столик, заставленный бутылками и деликатесами.
— Можно начинать, — распорядился Рылом Втаз.
Он щелкнул пальцами, и понятливая секретарша убежала передавать приказ компетентным органам.
— Что-то слишком часто стала работать Ударница, — сказал Рылом Втаз.
— Революция не бывает бескровной, — пояснил Филер. — А конструкция, которую вы называете Ударницей (в Шмордоне ее прозвали гильотиной), создана именно для того, чтобы проливать кровь. Перестанете давать ей работу, она заржавеет и сгниет. Как, впрочем, и революция в целом.
— Возможно, — задумчиво согласился Рылом Втаз. — Но если честно, мне жаль Вбубен Бея. Мы вместе с ним поднимали шавелл на подвиг!
— С кем только вы не поднимали народ! — сказал Филер. — Большая часть из них — недоумки, доведенные до отчаянья кредитами. Такие возьмут власть, и не знают, что с ней дальше делать. И каков итог? Вон, в гости к Ударнице: — Филер кивнул головой в сторону гильотины.
— Да, — согласился Рылом Втаз. — Для управления государством нужен ум, а у Вбубен Бея его не было. Потому он и не смог смириться с новой идеологической расстановкой. Не понял, что для осуществления галактической революции нужно сначала построить коммунализм в одной отдельно взятой системе.
— Он не смог смириться не с этим, — поправил Генерального Вождя Филер. — Он не смог смириться с отменой национализации женщин. Вбубен Бей не понял, что правильно оболваненная семья — залог патриотизма, который решает бесконечное количество военных вопросов.