В задницу местные заморочки.
С натугой проглотив вязкое и отвратительное на вкус пойло, принесенное дворецким, я с наслаждением принялся наблюдать за Момо, которая умудрилась за неделю моего бессознательного состояния выспаться… и теперь не знала, что со своей жизнью делать. Было чрезвычайно забавно наблюдать, как она потерянно шарахается по спальне, тыкая пальцами в разные предметы, и временами предпринимая попытки дремать на подвернувшихся плоскостях. Попытки проваливались, глаза хрупкой девушки, крайне похожей на ребенка, широко и обиженно раскрывались, личико морщилось, а потом она вновь принималась бродить.
Счастье длилось не очень долго, так как наворачивающая круги Момо постепенно переместилась непосредственно на занимаемую мной кровать, начав при этом кидать на меня странные взгляды и постепенно сужая круги своих «прогулок». Я встревоженно завозился, понимая, что дело пахнет керосином, а организм в данный момент слаб как мышь. Большей его частью.
Зря. Встревоженная и шевелящаяся мишень для Паршивого Котенка сразу стала куда привлекательнее. А уж мои шрамы… вот кому было на них совершенно чхать, то как раз ей.
Он внезапного приобретения сексуального опыта меня спас телефонный аппарат, заоравший на весь особняк. Вся королевская конница и вся королевская рать срочно требовали «Паладину» явиться на главную причальную площадь Гаккошимы. Выслушав Уокера через дверь и сдержав выдох облегчения, я вытащил Момо из-под одеяла, ухватив её за верхние кошачьи уши, после чего дал команду на срочные сборы.
Наконец-то прибыли войска Ватикана.
— Эмберхарт-сан, как мне это понимать?! — издал ртом лязг души генерал Итагаки. Смутить почтенного воина могло многое: я, извлекаемый из капсулы «Паладина» с помощью Момо, Эдны и Камиллы, сам легендарный СЭД, прибывший в указанное место с моей одеждой в одной руке и креслом в другой, или же невозмутимо стоящие поодаль все остальные жители и гости моего особняка, начиная от растерянных Перрсонов и заканчивая сильно нервничающим Гриммом. Гигант-серв впервые летал на дирижабле и получил массу впечатлений.
— С благодарностью, Итагаки-доно, — огрызнулся я, бережно усаживаемый в кресло аж в шесть девичьих рук, — Мне был дан приказ доставить «Паладин». Доспех доставлен. Находиться внутри него я не могу, так как буду считаться вооруженным, а в таком случае, ватиканцы будут иметь полное право открыть по мне огонь. Уверяю вас, они обязательно откроют огонь по любому вооруженному человеку.
— Я не хуже вас знаком с процедурой встречи! Объяснитесь!