– Дороти Найтцель сделала это из любезности. Поэтому я не хочу, чтобы ты это неправильно истолковал. Она действительно старается помочь.
Он заметил, как она быстро взглянула на него и снова уставилась на Джеймса. 'Помочь – как?' Давай уже выкладывай.
– Ты же знаешь то, что вы, парни, называете неофициальным каналом связи.
– Сплетни.
Она засмеялась. 'Это мы так называем. – Она строго посмотрела на него. – О, Майки, – сказала она с мольбой в глазах. – Дороти сказала, что ты заступился за этого ужасного алкоголика первого сержанта Хэнфорда, который попался на том, что хотел перенаправить воду базы во что-то вроде… вроде ямы для купания – или как там её – в то, что он вырыл бульдозером, который он, как вы говорите, реквизировал у инженерного батальона, не получив от них на то согласия. Мы называем это воровством'.
– В казармах становится чертовски жарко, так что ребятам затея понравилась. Я говорил полковнику, что Хэнфорда нужно было только пропесочить в частном порядке. Вместо этого его разжаловали. А у него четверо детей. Он всего лишь заботился о войсках. Ты знаешь, что я говорил тебе в тот день, когда ты забирала меня из госпиталя.
– Да, я знаю. Что ты всегда примешь сторону боевого морпеха. – Она вздохнула. – Майки, ты конечно прав, но в тот же самый день, в 'шевроле' моего отца – я была за рулём, потому что твоя нога после Окинавы ещё не работала – я сказала тебе, что могут быть случаи, когда бы ты мог быть чуточку осмотрительнее. Ты можешь сделать гораздо больше добра своим боевым морпехам, будучи полковником, а не капитаном.
Он бросил в потолок взгляд 'помогай мне, боже'. 'Хэнфорд сделал правильную вещь неправильным способом. Нет ущерба – нет нарушения'.
– Ущербом, Майкл, было заявить полковнику, что если б он когда-нибудь вытаскивал свою задницу из кабинета с воздушным кондиционером, то понял бы, что собирался сделать Хэнфорд.
Малвейни сжал губы и сложил руки на груди.
– Не упрямься, Майкл Малвейни. Ты поступил неправильно. Разве не можешь ты хоть раз подумать о своей семье, о своих детях?
– Это несправедливо.
Она, смягчившись, вздохнула. 'Да, всё так. – Она коснулась его руки. – Но, Майки, пожалуйста, сдерживай свой норов. – Его норов стал пунктиком с тех самых пор, как он вернулся с Тихого океана. – Она опять положила руку на Джеймса. – Хочешь знать, что ещё мне сказала Дороти?'
– Жду не дождусь.
– Она оказывает нам любезность, Майки, ради всего святого!
Малвейни сел на обтянутую парусиной кушетку и посмотрел на неё: 'Приступай. На линии огня всё готово'.
Она села, прошуршав, бочком рядом, узкая юбка слегка задралась, открыв борт чулка, что всегда смущало Малвейни. Она безуспешно попробовала одёрнуть юбку правой рукой, левой удерживая Джеймса на плече, а Малвейни – за живое. Она решила обе задачи, уложив ребёнка в переднике на колени. Она погрозила ему пальцем, весело прищурясь: 'Ты всегда возбуждённый'.