Малвейни замолчал. Симпсон перевёл взгляд с бутылки на столе на свой пустой стакан.
– Ты видел сегодня роту 'браво', когда они вернулись? – спросил Малвейни.
– Я разговаривал со шкипером, лейтенантом Фитчем, сэр.
– Ты видел их, Симпсон? – голос Малвейни зазвенел.
– Нет, сэр.
– Они выглядели как дерьмо.
– Да, сэр. Я немедленно этим займусь. Поговорю с лейтенантом Фитчем. Я уже думал снять его, ещё когда он сидел на Маттерхорне.
– Дело не в Фитче, Симпсон. – Малвейни глубоко вздохнул и отхлебнул. – Их поимели. Жестоко. Сколько они пробыли в лесу?
– 'В лесу' вы имеете в виду на базе огневой поддержки с выполнением задач по штатному патрулированию или действительно в джунглях на боевой операции?
– Я имею в виду, сколько времени без положенного питания, без регулярного сна, без обеспечения безопасности, без душа и витаминов?.. – Последние слова вопроса прозвенели обвинением. – Мне нет дела, каким боком ты этим займёшься, но завтра вечером я лично проверю мусорные баки роты 'браво', и я хочу, чтобы они были полны апельсиновыми корками и яблочными огрызками.
Симпсон достал зелёный блокнот и что-то записал.
– Чёрт побери, Симпсон, убери блокнот. Если ты этого запомнить не можешь…
– Слушаюсь, сэр, – Симпсон спрятал блокнот в карман.
Малвейни отвернулся. Заговорив, он снова обращался к фотографии. 'Симпсон, я устал. Я устал от того, что меня используют. Убивать ради платы и политики – само по себе проституция, но меня тошнит убивать в таком духе. Страдает моя душа или что там от неё осталось. – Он медленно повернулся и выставил толстый указательный палец в сторону Симпсона. – Но ты, ты и твой долбанутый Третий, на сей раз вы в ряду клиентов. И дай мне кое-что тебе сказать. Будь я проклят, если позволю своим войскам играть в игры грёбаного клиента, пусть даже в них играет само начальство'.
Малвейни тяжело дышал, лицо его пылало. Он навис над столом. 'В следующий раз, докладывая мне о том, что одна из твоих рот в хорошей форме перед тем, как я отправлю её на задание, боже тебя упаси лгать мне. А теперь убирайся отсюда. Свободен'.
Симпсон надел фуражку и, дрожа, вышел.
С криком отчаяния Малвейни смахнул пустые стаканы со стола. Он сел и смотрел, как ото льда на полу растекаются лужицы. Потом подошёл к фотографии на стенке и долго стоял перед ней.
Меллас прилетел с последней вертушкой. Так же как вся его команда, он молча шаркал ногами от усталости словно в тумане. Особенно плохое пятно его тропической язвы сочилось гноем. Он утёр его о штаны, смешав с накоплениями предыдущих недель. Штаны свободно болтались на бёдрах. Он потерял двадцать пять фунтов. Он был боевым морпехом. Они с командой шагали так, словно зона высадки принадлежала только им, но они этого не сознавали. Меллас чувствовал, что заболевает.