Меллас радировал известие рабочей партии, трудившейся возле оперативной группы 'Оскар'. Что-то глубоко внутри него всколыхнулось, когда он увидел, как бегут морпехи вниз по холму, на котором только что наполняли мешки. Сжимая в руках лопатки и рубашки, они мчались через мокрую взлётную полосу: бежали к своему снаряжению, бежали, возможно, навстречу своей смерти.
– Semper Fi, братишки, – прошептал про себя Меллас, впервые понимая, чего требует слово 'всегда', если имеется в виду то, что сказано. Он вспомнил разговор, завязавшийся однажды вечером после танца в университетской столовой между его друзьями с их зазнобами. Они толковали о тупости военных и их глупом кодексе чести. Он тогда присоединился к разговору, смеялся вместе со всеми, скрывая тот факт, что несколько лет назад записался в морскую пехоту, и не желая, чтобы о нём думали так же плохо, как об остальных военных. Всё равно, защищённые своим классом и полом, они бы никогда не узнали этого. Теперь же, глядя на морпехов, бегущих по посадочной зоне, Меллас понимал, что никогда больше не поддержал бы тот циничный смех. Что-то изменилось. Люди, которых он любил, шли на смерть, чтобы придать значение и вдохнуть жизнь в то, что он всегда считал бессмысленными словами из мёртвого языка.
Колени Мелласа дрожали. Руки тряслись, когда он застёгивал лямки рюкзака и проверял пружины в обоймах. 'Проверьте, чтобы все фляги были полны, – говорил он комадирам взводов. – Никогда не знаешь, когда в следующий раз найдёшь воду'.
Фракассо метался взад и вперёд, точно зверь в клетке. В руках он держал несколько завёрнутых в полиэтилен карточек, на которых записал инструкции, как вызывать артиллерийский огонь и удар с воздуха.
– Не переживай, Фракассо, – сказал Меллас. – Когда понадобится артиллерия, ты её вызовешь. Только помни, что им нужно знать три вещи: где находишься ты, где находятся гуки, а потом просто скажи им, перелёт или недолёт. – Фракассо, глядя на свои аккуратно приготовленные карточки, засмеялся. – Спрячь их в карман, если тебе от этого будет легче, – сказал Меллас, словно имел больше боевого опыта, чем было на самом деле.
Они с Фракассо разом обернулись, услышав, как к ним кто-то бежит. Это был Китаец. 'Мэллори посадили в грёбаный ящик, как какое-то животное, – закричал он Мелласу. – За такое дерьмо они должны ответить'.
Меллас поднял руки ладонями к Китайцу. Жест слегка остудил Китайца. 'Он навёл блядский пистолет на чёртова доктора, – спокойно сказал Меллас. – Чего ты от меня-то хочешь, поменять для тебя грёбаные правила?'