Они собрали таблетки сухого горючего со всей роты и положили их в каски по кругу вокруг Джексона и двух санитаров. Когда лётчик дал команду, Китаец и Шулер побежали от каски к каске, зажигалками поджигая горючее. Вокруг Джексона образовался круг голубого света, призрачный в тумане, и каски скрывали мерцающее голубое пламя со всех сторон кроме направления прямо вверх.
Огромный вертолёт завис в нескольких футах над головами. Струя воздуха от винта опрокинула две каски, и тёмные фигуры метнулись спрятать два куска горючего, забрасывая их назад в каски голыми руками.
Меллас слышал, как лётчик бормотал по рации: 'Господи, 'браво'. Я сразу над вами, говнюки. Хорошо, заходим на посадку. Готовьте парня. Я вижу ваше горючее. Приём'.
– Ты веришь в это, Никелс? – сказал Смолл, переходя на внутреннюю связь. – Я только что сказал 'Вижу ваше горючее'. – Вот дерьмо, подумал он про себя, тринадцать с половиной метров.
– Ладно, 'браво', захожу на посадку, – радировал он. – Зажигайте 'Вилли Пита', как скажу. Приём. – Смолл посмотрел через плечо в темноту за вертолётом, но смутный круг снова потерялся в облаках. Ничего не видя, он скорее чувствовал, чем пилотировал, что большая птица вот-вот сядет в зону посадки, так он запечатлел эту картинку слабых голубых огоньков в голове. Он снова медленно выровнял вертушку и пошёл вниз на прежнее показание альтиметра. Изменил шаг винта и угол тангажа. Вертолёт один ревел в черноте.
Внезапно, как болотный призрак, появилась колеблющаяся голубая округлость, и, двигаясь быстро, слишком быстро, стала превращаться в круг, меняясь слишком, блядь, быстро, слишком, блядь, быстро. 'Давай, мать вашу! Давай!' – заорал Смолл.
– Давай! – заорал Фитч, и Поллак рванул чеку на гранате белого фосфора и бросил её на площадку. Яркий белый свет ударил по глазам бойцов. Огромная кружащаяся чёрная масса врезалась в площадку со страдальческим визгом гнущегося металла. Передние колёса покатились вперёд, и птица зашаталась из стороны в сторону, зарываясь носом, подруливая на неустойчивых колёсах, повёрнутых крутящим моментом лопастей. Потом она накренилась набок и остановилась; заднюю рампу заело.
Командир экипажа, крича, высунулся наружу над стволом пулемёта 50-го калибра. Санитары-носильщики сунули Джексона внутрь сквозь узкий проход и передали бутылку с плазмой бортовому стрелку. Фредриксон и Шеллер, устроив безопасно Джексона, выбрались назад и спрыгнули в грязь, когда лопасти вертушки уже набирали обороты. Фредриксон подхватил два окровавленных предмета и забросил в боковой проход: это были ботинки Джексона, в которых ещё оставались его ступни.