Эта трагедия в монастыре еще раз показала нам, как надо быть острожными в операциях Гражданской войны. Если в нормальной, внешней войне театр войны был шахматной доской, на которой можно было передвигать фигуры, сообразуясь лишь с тактическими и оперативными потребностями, то в Гражданской войне такой свободы маневрирования не было, вследствие наличия социального фактора: тактически могло быть выгодно, например, захватить временно какой-либо городок, чтобы получить те или иные маневренные преимущества, а затем уйти из этого города, когда в этих именно преимуществах больше не будет надобности – но такой уход был бы актом бесчеловечности в отношении населения городка, которое, не подозревая кратковременности нашего владения городком, проявит к нам симпатии, не боясь этого проявления, ибо думает, что мы принесли окончательное освобождение от врага. Поэтому совестливый военачальник должен взвешивать шансы и учитывать ту моральную ответственность за население, какую он берет на себя, овладевая населенным пунктом.
Полтавский отряд быстрым темпом овладел Миргородом, воспетым Гоголем, овладел Ромоданом, наиболее почему-то унылым из всех мне известных малороссийских городов, и Лубнами, стариннейшим (после Киева) городом Украины, основанным в 1107 году. После этого, при приближении к узловой станции Гребенка, генерал Бредов замедлил темп наступления, приберегая силы войск для предстоящего удара на Киев[1620].
Большевики при отступлении взрывали все железнодорожные мосты. Наша саперная рота, которою командовал энергичнейший полковник Добровольский, с непостижимою быстротою восстанавливала эти мосты. Мы поражались, как он, располагая примитивнейшими техническими средствами, подымал упавшую ферму, восстанавливал тяжело поврежденный бык или из балок сооружал конструкцию для перекрытия пролета. Надо отдать справедливость техническому персоналу из железнодорожников (служба пути), который подкреплял наших сапер и изобретательностью, и знаниями, и трудом. У нас, кроме полковника Добровольского, появился и другой столь же энергичный человек – доктор, который в короткое время создал первоклассный санитарный поезд, названный по имени жены генерала Бредова; вскоре оказалось, что он доктор-самозванец, не медик, а ветеринар; но он был полезным самозванцем – благодаря ему наши раненые подвергались быстрой и комфортабельной эвакуации. И все же медики «съели» его, и он, несмотря на все усилия генерала Бредова, был смещен и заменен дипломированным ничтожеством.
Вследствие разрушения мостов наш штабной поезд, поспешая за войсками, делал далекие объезды – Полтава – Кременчуг – Ромодан, Ромодан – Знаменка – и Бобринская (обе в партизанском районе) – Черкассы – Гребенка. В дни боев поезд служил генералу Бредову лишь местом ночлега и пунктом сбора донесений; днем же он объезжал свои боевые колонны, руководя ими. Я всегда сопровождал его, имея, кроме других обязанностей, задачу пользоваться всякой возможностью, чтобы связаться по телефону с полковником Эвертом, узнать у него обстановку и доложить ему, какие распоряжения дал колоннам генерал.