Под страшным ударом известия о предании адмирала в моей голове зашевелились ужасные подозрения о возможности умышленного бездействия японцев, решивших-де не мешать ликвидации всех остатков Омска, до адмирала включительно, с тем, чтобы пустить в ход свою уже подготовленную читинскую махинацию.
В былые времена, при старой самурайской этике, такое предположение было бы совершенно невозможным nonsens’ом, но теперь после тех гибельных изменений в нравственном кодексе, которые внесли в японское офицерство гнилые порядки их интервенции, мой пессимизм имеет право на некоторые основания.
Очень многое, что я наблюдал в Харбине и Владивостоке и что подтверждалось многочисленными рассказами и сообщениями о поведении влиятельных японских начальников и офицеров в Чите, наводило меня всегда на грустные мысли о слабой сопротивляемости японцев не только против чужеземной физической инфекции, но и против нравственного разложения, вносимого соприкосновением с гнилыми влияниями пресловутой европейской цивилизации, не говоря уже о той грязи и гнили, которые развились у нас в Чите и Харбине и отчасти во Владивостоке.
17 января. Иркутская трагедия не оставляет сомнений в грандиозном размере постигшей нас катастрофы. Не говоря уже о самом факте самого подлого предательства по отношению к признанному союзными державами носителю верховной власти и старшему представителю военного командования, нам надо считаться с потерею всего золотого запаса и всего снабжения, находящегося в Иркутске и к западу от него (в одном только Иркутске было сосредоточено медицинского снабжения на десять корпусов).
Вспоминается август [1919 г.] и моя борьба по вопросу о необходимости эвакуировать Омск и мои самостоятельные распоряжения об отправке большей части запасов военного снабжения в тыл с эшелонированием между Красноярском и Иркутском. Не будь читинской западни, я не постеснялся бы бросить часть запасов и в Забайкалье, где для этого имелись подходящие склады и помещения, но опасность захвата их Семеновым – более чем вероятная, тогда меня остановила.
Восстает опять грозный вопрос: с чем же мы будем продолжать борьбу; золота нет, а союзники, как то показал опыт Омска, продают только за наличные и деньги вперед; военного снабжения в тылу очень мало, патронов, по последней справке, в окружном артиллерийском управлении только 1 ½ миллиона. Рассчитывать на какие-нибудь кредиты от союзников теперь просто глупо; мы им уже не нужны, особенно после гибели золотого запаса, на который они так точили свои зубы.
Началась сплошная отправка американских войск восвояси; на прощание пьянствуют и безобразничают, как бы стараясь побить все прежние рекорды. Из Читы прибывают новые персонажи – из отборных специалистов по семенизации и иенизации. По последним сведениям, Каппель пробился мимо Красноярска и движется на восток.