Розанову пришлось вызвать с Русского острова роты Инструкторской школы. На счастье, выяснилось очень скоро, что взрыв остался локализованным в одном месте и что в остальных частях хотя и появились отдельные агитаторы, но в общем все оставалось спокойно, а в комендантской роте таких агитаторов даже избили в лепешку.
Поехал на квартиру Розанова, где застал Изоме, выполнявшего на этот раз роль нашего посредника в сношениях с японским главнокомандованием.
Оказалось, что при первом сообщении о бунте егерского батальона Ойя сначала сообщил Р. о категорическом воспрещении каких-либо вооруженных столкновений в черте города, но затем, после посещения его Изоме, изменил свое решение и уведомил, что если усмирение будет не на политической почве, а в порядке восстановления нарушенной воинской дисциплины, то тогда нам предоставляется полная свобода действий и японцы вмешиваться не будут, но только широко оцепят район Коммерческого училища для его изоляции от остального города.
Это решение было привезено к Розанову самим Изоме, который рассказал, что у Ойя только что был Болдырев, излагал свои проекты и якобы доказывал, что притязания земства на передачу ему власти имеют законные и логические основания.
Когда спросил Изоме, почему здесь появился Болдырев и кто его поддерживает, то Изоме насторожился и очень официально заявил, что японские военные и государственные круги к этому приезду совершенно не причастны и им совершенно не интересуются.
Через несколько времени к Розанову явился Болдырев и довольно долго наедине с ним беседовал; о чем они говорили, Розанов мне не сказал; заметил только, что Б. пытался быть посредником и заступником за восставших егерей и советовал не применять силы, а действовать уговором, а когда Р. ему сообщил об уже отданных распоряжениях по беспощадному усмирению, то Б. очень важно выразил свое сожаление по поводу такого решения, добавив затем, что от каких-либо советов воздерживается (удивительная болтология!).
С приемом у Ойя представителей местного населения происходит заминка. Розанов под влиянием крайних правых – Меркуловых[1993] и К>о– хочет устроить прием только для правых и центра, а то, что говорил по этому вопросу сам Ойя, требует представительства всех направлений (кроме большевиков).
Встретил Семена Скидельского, он настроен тоже очень пессимистически; разговорились по злободневному вопросу о заготовке продовольствия для населения; С. считает, что со сдачей подряда слишком поторопились и получивший его Коган, крупный игрок на хлебной бирже, заработает от 20 до 30 иен на пуд; по мнению С., следовало привлечь к этому делу Биржевой комитет, думаю, что это было бы действительно лучше и, кроме того, избавило бы Р. от разных сплетен.