Только оказавшись в тени пещеры, я наконец-то смог выдохнуть спокойно. Быстро опустив Леру на землю, начал прощупывать пульс, но это скорее было на автомате, ведь я точно знал, что девушка жива, чувствовал, как по венам течет кровь, как сердце, хоть и слабо, но делает толчки.
Искусственное дыхание рот в рот и непрямой массаж сердца. Ничего. Повторяю то же самое, и так до тех пор, пока наконец-то из ее рта не начинает извергаться соленая вода. Переворачиваю ее на бок, а у самого руки трясутся. Хочется ей помочь, но не знаю, чем, поглаживаю успокаивающе по спине, пока ее сотрясают рвотные спазмы. Все закончилось минут через пять, а потом девушку начал бить озноб. Крупная дрожь пробивала ее тело, как разряды тока. Видимо не осознавая еще, что рядом с ней сижу я, она жалась ко мне, пытаясь согреться. Я притянул ее себе так тесно, как только было возможно. Ее холодный нос уперся мне в шею, и Лера часто-часто начала дышать. Я медленными, но размашистыми движениями начал растирать, разминать ее спину, разгоняя кровь под кожей, которая покрылась крупными мурашками. Лера просунула мне руки под мышки и обняла, прижимаясь всем телом, таким же холодным, как нос.
– Лера, – прошептал я ей в волосы, не переставая растирать кожу.
А она ответить не может, только уткнулась мне в шею и трясет головой.
– Прости меня, Лер.
Нашел время. Но лучше сейчас. Лучше вот так, потому что не уверен, что при других обстоятельствах девушка вообще подпустит к себе хоть на шаг, а здесь мне представился шанс даже держать ее в объятиях, такую маленькую и податливую сейчас. Лера сидит у меня на коленях, обжигая своей кожей мою. Ничего не могу поделать с собой, плоть оживает так некстати и в самый не подходящий момент, но такова физиология, и с ней, увы, поделать ничего нельзя. Я держусь, как могу, но вот руки уже не просто растирают кожу Леры, а гладят, ласкают шелковистый бархат. А ее все еще продолжает трясти, только изо рта вырывается теперь уже горячее дыхание, которое обжигает тот участок кожи, где касаются губы девушки. Меня словно прошибает током. Фантазия тут же начинает рисовать непристойные картинки, и плоть мгновенно становится твердой. Лера видимо почувствовала мое возбуждение и попыталась отстраниться от меня, но я не позволил.
– Отпусти, – услышал я сквозь бьющиеся друг о друга зубы ее голос и ощутил слабые попытки оттолкнуться от меня.
– Лера, ты вся холодная, тебя надо согреться, – хрипловатым от возбуждения голосом говорю я.
– Я уже согрелась, – и ее попытка оттолкнуть меня становится более настойчивой.