Я стоял за спиной Риты, и ее заведенная за спину худая рука подрагивала от напряжения, так как я поднимал ее до упора, пока ладонь не оказалась на уровне лопаток. Тут Рита вскрикнула.
– Света, прости, – со слезами на глазах говорит она и проводит жужжащей машинкой по черепушке девушки. Первые пряди волос сыплются на пол.
– А мне твое прощение нахер не упало, Света, – отвечаю ей, а Рите на ухо шепчу: – Стриги дальше, – и руку сильнее сжимаю.
Рита продолжает въедаться машинкой в прическу девушки, а та пытается стряхнуть с себя жужжащий аппарат, мешая Рите. Не сдерживаюсь, свободной рукой хватаю подбородок девчонки и фиксирую голову на месте, сжимаю челюсть чуть сильнее, чтобы не дергалась.
– Ублюдок, мразь, я тебя ненавижу! – шипит, брызжа слюной, Света, и на последнем слове ее голос срывается. – Ты из-за этой шлюшки сейчас нас предаешь?
Сцепил зубы, удерживаясь от того, чтобы челюсть ей не вывернуть.
– Света, если ты прямо сейчас не заткнешься, я ж не смогу остановиться, – склоняюсь к ней ближе, – и придется тебе рот водой из толчка промыть.
– Тимофей, а Вася в курсе, что ты подсел на детдомовскую? – вырывает она голову и в глаза пытается заглянуть.
Рита, почувствовав слабину с моей стороны, замедляется, и мне приходится вернуться в исходное положение. Поддергиваю руку девушки вверх, чтобы та не расслаблялась и процесс ускорила.
– Так позвони и спроси, если так интересно, – усмехаюсь я.
– Не сомневайся, я так и сделаю, а этой сучке рожу всю разобью так, что не узнаешь, – выплевывает ядовитые слова Света.
– Свет, зачем нарываешься? – не выдержал Леня. – Сама же виновата, зачем к девчонке полезла? Думала, заступиться за нее некому? Нехер руки распускать, да еще и волосы отрезали зачем? Совсем ку-ку? А теперь еще и ботаник будет вынюхивать, что к чему, видела же прекрасно, что он ее под опеку взял, так что теперь ждите прилета бумеранга. Или Елисеевой в ножки кланяться придется, прощения просить пойдете, каяться.
– Заткнись! – кидает ему в лицо Света. – Пусть хер она пососет, сука белобрысая.
У меня аж челюсть свело. И я уже готов был сорваться, когда Рита вдруг вскрикнула:
– Отпусти, больно!
Понял, что руку Рите заломил чересчур сильно, и девчонке пополам пришлось согнуться, чтобы вывих не получить.
– Света, у тебя самый грязный рот в мире, не ожидал от тебя такого, – Леня сдергивает девушку со стула.
Оглядываю ее голову, а потом Риту на ее место сажаю.
– Тимофей, – плаксивым голосом стонет девчонка, а я машинку в руки Светке сую.
Но она кулаки стиснула, и пришлось выворачивать запястья, чтобы пальцы разжать. Вставляю машинку ей в ладонь и сжимаю ее пальцы своими, но Света продолжает сопротивляться.