Я едва сдержался, чтобы не коснуться глаза.
— По Пути Земли следуют Чернокнижники, а Путь Звёзд — очень редкая мутация глаз. Подобной обладает наш Император — Борис Разящий.
Арчи, после слов Михаила я нашла забытую в памяти информацию про…
Но Алиса не договорила.
— …Он обладает Глазом Рака, одним из самых могущественных, — Михаил сдавил ладонью стол до побелевших пальцев, тёмные кончики которых теперь казались чёрными. Он злится?
— Таким же глазом обладает и твой брат по отцу — Артём Рязящий.
Я вздрогнул. Перед глазами почему-то всплыл образ маленького мальчика со странными глазами. По два чёрных сдвоенных зрачка в каждом, как цифра «69», только повёрнутая набок.
Напомни про чистоту узора, Арчи.
Я моргнул, и наваждение исчезло.
— Сколько процентов чистоты у моего узора Призыва? — спросил я.
— Пятьдесят шесть процентов, — Михаил заметно помрачнел. — Его эффективность крайне низкая, чакропотеря при использовании колоссальна. Про другие свойства чистоты узора узнаешь из Путеводителя, — Михал взял тонкую книжку и протянул мне.
— Спасибо, — я поклонился, как тут принято, и взял книжку. Белая, из кожи. Скорее бы прочитать. Надоело чувствовать себя дураком.
— Ты не ответил на один вопрос, деда, — подала голос Наталия, которая откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу и рассматривала свои пальцы.
Михаил на мгновение задумался, а затем кивнул:
— Чистоту узора можно улучшить, для этого нужны реликты. Но свой узор Призыва ты выше семидесяти процентов не поднимешь.
— Спасибо, — снова поблагодарил я.
Досадно. Глупость и ошибка — прошлого владельца тела, а страдать придётся мне.
— В честь твоей инициации я хочу сделать тебе небольшой подарок, — Михаил закатал правый рукав и коснулся пальцем точки на запястье. На его коже загорелся небольшой белый узор — рассмотреть не удалось, я увидел самый краешек. А затем Михаил достал из… узора белый футляр! Из рисунка на коже достал футляр! Мой рот от удивления распахнулся.
Арчи, в узорах можно хранить вещи. Это что-то немыслимое… — Алиса тоже впечатлилась.
Михаил положил футляр перед собой и откинул крышку. На бархатной подкладке лежали десять изогнутых пластинок.
— Их создал я, — Михаил захлопнул футляр. — Виктор назначит тебе время операции. А теперь ступай.
Операции? Про что он говорит? Опять доктора, лаборатории? И спрашивать нельзя — вдруг что заподозрят, и не спрашивать — натуральная мука.
— Да, — я поклонился ещё раз. — Спасибо вам большое! — осторожно взял футляр. Любопытно — жуть, но расспросы оставлю на потом. Тётя в ответах, скорее всего, не откажет.